ГЛАВА1
На лестничной площадке перед открытой дверью в квартиру, где произошло убийство, стоял молоденький лейтенант полиции. Чтобы заглянуть внутрь, тётка лет шестидесяти в махровом халате и с внушительным слоем крема на лице пыталась обойти бдительного лейтенантика то справа, то слева.
- Женщина, я же вам сказал, что посторонние на место происшествия не допускаются! - терпеливо объяснял паренёк прописные истины нахрапистой даме.
- Какая же я посторонняя? - качала права тётка. - Я соседка Юлечки, живу на пятом этаже и хорошо её знала. Мы встречались с ней в парке, когда Юлечка бегала, а я занималась скандинавской ходьбой. Мы, можно сказать, были подругами.
К лейтенанту подошла майор Артемьева и предъявила служебное удостоверение. Бдительный страж рассмотрел фотографию в документе и, отдав честь, отступил в сторону.
- Как вас зовут, и из какой вы квартиры? - поинтересовалась Надя Артемьева у любознательной соседки.
Майор Артемьева совсем не походила на сложившийся в сознании обывателей образ опытного следователя, расследующего резонансные убийства. Красиво уложенные волосы, приятные черты лица и мелодичный, но не капризный голос.
Едва заметная косметика в сочетании с приталенным светлым платьем и сумочкой на плече создавали о ней впечатление уверенного в себе, но не заносчивого человека.
- Людмила Ивановна, - с готовностью сообщила тётка. - Я из девятнадцатой квартиры.
- Откуда узнали о происшествии? - спросила Надя.
- От Ларочки, - доложила Людмила Ивановна. - Это наша соседка и общая знакомая, живёт в шестьдесят третьей квартире.
- А Ларочка откуда узнала?
- А Ларочка знает всё! - уверенно ответила женщина. - Иногда сама удивляюсь её осведомлённости.
Людмила Ивановна встала на цыпочки, пытаясь через плечо лейтенанта заглянуть в квартиру.
- Где же сейчас ваша Ларочка? - задала следующий вопрос Артемьева.
- В числе понятых! - похвасталась соседка. - Просто позвонила на мобильный и сообщила, что Юля жестоко убита.
- Ерунда какая-то! - покачала головой Надя. - Оставьте свой телефон товарищу лейтенанту, и наши сотрудники с вами свяжутся.
Артемьева вошла в прихожую. Здесь было просторно и пафосно. Объёмистый угловой шкаф с двумя примыкавшими к нему тумбочками и вешалкой своим белым цветом создавал иллюзию, что он занимает мало место. Хотя, наверное, так и было, если учесть внушительные размеры самой прихожей.
Входная дверь и ламинат цвета венге в сочетании со светло-коричневыми стенами придавали помещению изысканную строгость. Она усиливалась парой узких и высоких ниш, где на подставках стояли белые абстрактные скульптуры, напоминавшие обнажённых мужчину и женщину.
Сразу за прихожей следовала огромная гостиная с тремя диванами и большим плоским телевизором на стене. Часть гостиной занимала расположенная на невысоком подиуме обширная зона кухни с электроплитой, кухонным гарнитуром и окружённым шестью стульями длинным столом.
Вокруг стола колдовали эксперты. Из раскрытой двери в ванную слышался разговор сотрудников оперативной бригады и щелчки фотоаппарата.
- Ну, что тут у вас? - спросила майор Артемьева топтавшегося в гостиной оперуполномоченного старшего лейтенанта Георгия Рыжова.
- Ребята работают, - ответил он, - похоже, самоубийство.
- Где она?
- В ванной, - ответил Жорик, - посмотрите сами.
Ванная была выполнена в багрово-белых тонах. Белые раковина, унитаз и биде были вмонтированы в стены. Над раковиной висело большое зеркало с широкой полкой под ним, на которой в беспорядке теснились кремы, флаконы с туалетной водой, баллончики с дезодорантами и массой каких-то пузырьков.
Справа от раковины располагался широкий белый стол, своими размерами напоминавший пеленальные столы в детских поликлиниках. Слева находились стиральная машина и корзина для белья. Половину стены напротив входа занимал белый шкаф с выдвижными ящиками. Вторую половину украшало огромное панно, изображавшее цветок красного мака с каплями воды на лепестках.
Под потолком висела огромная хрустальная люстра, место которой было, скорее, в фойе театра, чем в ванной комнате.
Сама ванна, как ни странно, находилась посередине помещения. Возле неё стояло широкое красное кресло, с брошенным на него красным прозрачным пеньюаром.
В ванне, заполненной окрашенной кровью водой, лежал труп голой женщины, приближавшейся к пятидесятилетнему возрасту. Её волосы были собраны под полиэтиленовую шапочку.
- А, Надя! - приветствовал следователя судмедэксперт Нечаев. - Мы уже заканчиваем.
- Самоубийство? - поинтересовалась Артемьева, бегло осматривая труп.
- Похоже на то, - улыбнулся Роман Евгеньевич. - То вены режут, то вешаются, то стреляются, то топятся, то из окна прыгают. Придумали бы что-нибудь новенькое, честное слово!
- Тебе так хочется разнообразия? - поморщилась Артемьева.
- На самом деле разнообразия достаточно! - отозвался эксперт. - Но всё оно заканчивается вот этим, - кивнул он в сторону трупа.
- Предварительно что-то можно сказать? - спросила следователь.
- Трудно делать выводы, но факты следующие, - ответил Нечаев. - Следов борьбы нет, кровь только в ванной. На дне ванны обнаружен кухонный нож, которым, судя по всему, эта дама вскрыла себе вены.
