ГЛАВА 1
Подмосковная осень пахла дымами от костров и палой листвой, заболоченным лесом, что раскинулся за рекой, туманными лугами и яблоками. Вика всегда любила эти ярко-красные глянцевые плоды, из которых бабушка варила самое вкусное варенье, а еще сушила на зиму и пекла душистые пышные пироги, добавляя в тесто корицу. И всегда радовалась приезду внучки, балуя ее и всякий раз надеясь, что в этот раз ее Викуся погостит подольше.
И вот Вика впервые за последние лет десять приехала в старый дом больше чем на пару дней, но радоваться ее приезду было некому. Некому было встречать у скрипучей калитки и готовить пироги, некому – спрашивать об успехах и утешать в тревогах. Сама, Викуся, теперь ты сама за себя в ответе.
Девушка вздохнула, уныло оглядев крыльцо и старый заросший сад, за которым некому было ухаживать. Она села на верхней ступеньке, как в детстве, и чуть откинувшись назад, перевела взгляд на кружево ветвей, что свесились над ней. Солнце сверкало и искрилось в желто-зеленой листве, сладко пахло перезревшими яблоками, и Вике до невозможности захотелось оказаться в детстве, где все было легко и просто, спокойно и радостно, а самой большой проблемой были сломанные игрушки или свезенные коленки… Сад, притихший и сумрачный, казался наполненным тенями прошлого и несбывшимися мечтами.
Одна из яблонь почти засохла, и тонкими черными ветками царапалась в стекла, отчего по вечерам у Викик появлялось жуткое чувство, будто кто-то стучится в окно. Да еще и ветер гудел в трубе, будто сотня злых привидений.
Осень в этом году выдалась теплая, конец сентября – но все еще ярко светит днем солнце, а ночные туманы, что дрожат над сонной рекой, к утру бесследно исчезают. Лодочная станция, расположенная неподалеку, еще работала, и то и дело осеннюю дремотную тишь взрывал рев мотора.
Вика уже третий день жила в бабушкином доме, окутанном воспоминаниями, но так и не разобрала сумку, с которой приехала из Москвы. Оставив уютную съемную квартиру в новостройке и взяв на работе отпуск, девушка словно поставила жизнь на паузу. И пусть она любила свою шумную редакцию и чудесных отзывчивых коллег, многие из которых стали ее друзьями… но возвращаться в место, где постоянно будет встречать подлеца Виктора, Вика не хотела.
По крайней мере, сейчас.
Может, пройдет время, и все изменится? Но разве сможет она простить того, кто предал ее доверие? И вообще – простить?
Вике казалось, что злость и обида на бывшего жениха, поступившего с ней так подло и мерзко, не исчезнут никогда.
Думала ли Вика, переступая порог его квартиры, от которой у нее давно был ключ, что увидит пошлую сцену – как из самого глупого фильма? Полутемная спальня с горящими светильниками на стене, широкое окно с видом на московские огни… шелк простыней, мускулистая широкая спина Виктора… И растрепавшиеся по подушкам светлые волосы какой-то девицы, которая, заметив застывшую на пороге Вику, забилась в истерике под поджарым мужским телом.
Наверное, думала, что будет скандал или даже драка.
А Вика молча вышла, глотая слезы. Ни слова не сказала.
Швырнула ключи в зеркало, которое тут же пошло сеткой трещин, отразив в изломанных отражениях бледное лицо с удивленными глазами. На лице этом были неверие и боль. А глаза блестели от слез.
Она не пыталась узнать или понять, почему Виктор так поступил, она вообще отказалась с ним разговаривать. И предпочла как можно меньше думать о случившемся. Казалось, открой она себя этим мыслям, и станет так невыносимо, что хоть с крыши прыгай.
А Вика всегда считала себя сильной. И запереть эмоции, заморозить сердце – показалось в тот момент лучшим выходом.
Отгородиться от всего.
Спрятаться.
Уехать, чтобы не видеть, не слышать, не вспоминать…
Но принцип «с глаз долой» не сработал, и в старом доме, доставшемся от бабушки, Вика все равно плакала и тосковала. Но этого хотя бы никто не видел. Больше всего ей не хотелось, чтобы ее жалели, самое ужасное – это ловить сочувствующие взгляды коллег и друзей, которые рано или поздно узнают, что она рассталась с Виктором. Ведь все знали, как сильно Вика его любила и радовалась скорой свадьбе, как планировала поездку в романтическую Италию…
Жизнь изменилась слишком резко, и принять это было сложно. Возвращаться на работу, где Вика будет каждый день сталкиваться с бывшим женихом, желания не возникало.
Еще вчера – невеста самого замечательного мужчины и руководитель отдела рекламы в модном журнале… Сегодня – одинокая и ожесточившаяся женщина, которой изменили.
О прощении речь даже не шла. Вика знала, что никогда не переступит порог дома, в котором была другая, и никогда не сможет снова поверить Виктору.
Горько подумалось, что все видели его суть, кроме нее. Маме он не понравился с первого взгляда и она была против свадьбы. Подруги в один голос твердили, что Виктор – просто бабник. В самом начале Викиного с ним знакомства его видели с разными женщинами, да и одна из подружек говорила, что он пытался с ней флиртовать. Вика не поверила, даже поссорилась со Светкой, решив, что та попросту завидует.
И сейчас, бросив все и заперев себя в старом доме, Вика пыталась справиться со всеми своими эмоциями, заглушить их, стереть… Подруги, которые периодически звонили, считали, что этим затворничеством она себя не спасет, но Вике так было легче.
