Жара. Пшеница. Пыль. Полынь.
Стрекозы. Небо. Птица. Синь.
Дорога. Солнце. Ветер. Даль.
Миг. Трепет. Облако. Печаль.
Холодные, с прелью, туманы,
Хрустящую скатерть стеля,
Сошли на лесные поляны.
Вся в инее белом земля.
А небо в неясной тревоге –
Плывут, не спеша, журавли.
По вечной небесной дороге
Пути этих стай пролегли.
За лесом их кличи стихают.
В тоске замирают поля,
Когда журавли покидают
Свои топяные края,
Где россыпь янтарной морошки
И мох изумрудный болот,
Где царство звенящее мошки,
И красный, как клюква, восход.
Подарок осени – цветок
Со стеблем слабым предо мною
Моё внимание привлёк
Своей красою неземною.
Как странно… В нежном полусне
Стою земной и отрешённый,
И брезжит матово в окне
Рассвет чарующий и сонный:
Там синий воздух, и туман,
Прохлада пасмурного утра…
На подоконнике – стакан,
В нём роза цвета перламутра.
Та ночь была искристо-звёздной,
Спал август, солнцем утомлён,
Когда стал слышен шёпот грозный,
Ночною пустотой рождён.
Поток огня с небес сорвался,
Над тихим лесом пролетел
И с треском в воздухе взорвался,
Рассыпавшись на сотни стрел.
Раскаты странные шуршали
И вкрадчиво вползали в ночь,
И сердце ужасом пронзали,
И мысли прогоняли прочь.
Когда прошло тех искр свеченье,
Природа вся легла во тьму.
И звёзд закончилось паренье,
И стихли шорохи в бору.
Одна звезда, размером с блюдце,
Сияла в небе, вся бела,
И, позволяя мне очнуться,
В пространство чёрное ушла.
И снова звёзды заблистали,
И месяц будто стал расти,
А две медведицы лакали
Водицу Млечного Пути…
Душа сомненья испытает
И ум пытливый не поймёт,
Как небо сказки порождает
И нас к открытиям зовёт.
Странна картина мирозданья
И в тайнах весь небесный свод,
Где, нам, даря очарованье,
Созвездья водят хоровод.
Преображенка… Кунцево… Арбат…
Москва у каждого своя:
Бульвары, парки, переулки,
Сирень и в пухе тополя,
Мечтанья, встречи и прогулки.
Я помню тот район у рынка,
Где поворачивал трамвай.
Остались в памяти картинки:
Заборчик, флоксы и сарай.
«Преображенка»… Слово ранит
И сердце истово стучит.
Там было детство. Моя память
Порой, терзаясь, так болит!
И вот, я взрослый. Рядом с домом
Леса, сады и васильки.
Такое Кунцево знакомо
Тому, кто старше тридцати!
Арбат, ты – сказка! Чьё творенье?
Не архитектор тут ваял.
Само, похоже, провиденье
Иль Бог такой уют создал.
Я тут любил и был счастливым,
Все переулки исходил.
Наверно здесь я стал ранимым.
Арбат меня навек пронзил!..
У каждого Москва своя,
Хотя для всех она едина.
И для меня ты вся – моя!
А в сердце всё же три картины…
Дорога. На исходе лето.
Застыли травы. Тишина.
Глаза разъел избыток света.
Горит салютом бузина.
Среди дороги – клумба белых,
Слегка трепещущих цветов,
Сырая глина тут пригрела
Крылатых недругов садов.
Они – сопротивленье ночи,
Они прекрасны и нежны.
На крыльях их нет даже точек,
В них исступленье белизны!
Их вид – подарок тех мгновений,
Что провожу я, вниз смотря,
Их суть – почти что, суть растений,
Собой украсивших поля.
И я шагну. Метелью белой
Взлетят над глиною они.
И лишь потом, совсем несмело,
Присядут к сырости земли.
Я ухожу, но в отдаленье,
Вновь вижу слабых крыльев дрожь
И, чтобы сбросить наважденье,
Гляжу на золотую рожь!
На небе слабые лучи,
Там скрылся вечер.
Там бродят призраки в ночи,
Желая встречи.
Вливаясь в млечные ручьи,
Мерцают страхи.
Там крылья сполохов ночных –
Печалей взмахи.
Мы все в мир призрачный уйдём,
Без бед и счастья,
И изменить полёт времён
Не в нашей власти.
Но есть в безумье мрачной мглы
Виток изящный:
Во сне привидимся и мы
Знакомым спящим.
Лучик света прорезал тьму…
Лучик света прорезал тьму,
Когда в городе люди спали.
Как рассвет нужен был тому,
Кто живёт на Земле в печали!
Этот свет не рассеет ночь.
Не для этого звёзды светят.
Они людям должны помочь –
Тем, кто смотрит на мир, как дети.
И откроются двери в сад:
Звёзды ярче в сто крат заблещут
Там, где каждый друг другу рад,
Там, где радость волною плещет!
И раскроют созвездья секрет:
В час, когда приближается утро,
В миг исканий, тревог и побед
Пусть наивным останется мудрый!
Есть города тепла
И мир холодной стали,
Где ветер и волна
Бить камень не устали.
Есть город суеты
И город созерцанья,
Изящной красоты
И нераскрытой тайны
Есть улиц вековая вязь
И улицы ночного света,
Где устаёт порою глаз
От ровной линии проспекта.
Но ближе нет судьбы
И меж собой преграды
Артериям Москвы
И венам Петрограда.
Муха вечером в дом залетела
И хозяйкой себя повела.
А под утро она обнаглела
И поспать мне совсем не дала.
Будто дьявол зелёный летает!
Словно пуля, врезаясь в стекло,
Безнадёжно кружит и петляет,
И мечтает, чтоб ей повезло.
Что же бьёшься ты, глупая муха,
О прозрачную твёрдость стекла?
Неприятно терзая мне ухо
Ты тревогу в душе создала.
О стекло ты сейчас разобьёшься
И окно пред тобой как скала.
Ты жужжишь надо мной, как смеёшься,
И, похоже, с ума ты сошла.
Но безумье твоё мне понятно –
В мрачной комнате солнышка нет.
Ты мечтаешь о нём, вероятно,
А на улице брезжит рассвет!
Распахнул я окно. Как ракета,
Изумрудная муха взвилась.
И метнулась. Навстречу рассвету,
Раздражённо звеня, унеслась.
Вон она! Точкой чёрной мелькнула
И исчезла в тот миг без следа,
А над лесом во мгле проблеснула
И погасла, растаяв, звезда…
