Как-то раз в стране великой
Царь явился светлоликий.
Закричал народ: "Ура!
Перестроиться пора!"
Государь был удалой:
Силовик, борец, герой.
Имидж круто раскрутился.
Знать, не зря перекрестился…
Царь трубит хмельные речи,
Что свободой обеспечит
И что каждый раб не сытый
Будет золотом осыпан.
Рукоплещет всяк холоп
Сим речам без лишних слов;
Ждет с надеждой бессловесной
С неба манны он небесной.
Так стоял с открытым ртом
И солдат, и управдом,
Лекарь, пекарь и кузнец,
И учитель, и мудрец,
И школяр, и продавец
И колбасник, и купец.
Всяк внимал речам речистым,
Глашатаям голосистым.
Вот проходит год, другой…
Голод, холод… И разбой
Чинят по стране бояре.
Люди – в ноги госуда́рю:
"Защити, отец родной!
Ты ж народу в доску свой!"
Государь заулыбался,
Попрощался и – смотался.
Недосуг ему, видать.
Не забыл он так сказать:
"К изобилью мы идем.
Завтра будет всё путем!"
Молвил кто-то: "Не ворует.
Но пред барами пасует.
Казнокрадам и чинушам
Позволяет бить баклуши.
Царь хорош. Плохи бояре,
Подставляют государя!
Если б тех бояр сменить,
То чудесно станет жить!"
Царь, дадим ему заслугу,
Поменял свою прислугу.
С новой свитой хоровод
Водит он не первый год.
Свита сыта и одета
И поет: "Многи́я лета!"
Славят славного царя.
Знать, старался он не зря!
Хлебом полны закрома.
Есть обильные корма.
Златом блещет Кремль дивный,
Величавый и единый.
А вокруг – страна в разрухе.
Что ж бояре? Чешут в ухе,
Ковыряются в носу,
Жрут икру и колбасу.
А народец прозябает,
Голодает, вымирает…
Как людишкам подсобить,
Чтоб и впредь им любым быть?
Царь натужился, напрягся,
Натянул тугу струну…
А мозгов-то не хватает
На огромную страну.
Как блины печет указы…
А бояре спят, заразы!
Царь в хоромы удалился
И на печку завалился
Средь родни и верных слуг.
Кой-кому он лучший друг…
Приуныли кузнецы,
Школяры и мудрецы,
Старики и сорванцы,
Молодухи и вдовцы,
И солдаты, и ребята…
Разве слуги виноваты?
Понял весь честной народ:
Рыба с головы гниет.
