Дверь напротив
Ступеньки в подъезде были грязными, холодными, неудобными. От получаса сидения на них у Иры заболела спина. Но омерзительнее этого было ощущение, разросшееся внутри и пустившее корни в области сердца. Обида? Досада? Разочарование? Безысходность? Или все сразу, отвратительный коктейль, раздражающий до изжоги?
Закурить бы, да Ира не курила. Выпить? И не пила. Она привыкла отвлекаться от проблем другими способами, но сейчас, могла только теребить в руках на девять десятых разряженный телефон и думать, кому позвонить. Уже после года замужества у Иры не осталось друзей. То была настоятельная просьба супруга, переросшая в итоге в требование. Мол, либо семья, либо друзья. Совмещение исключено. Осталась одна преданная Катька Островская, которая просто взяла и показала средний палец всем принципам мужа подруги. Но Катя жила в девушке с мужем, двумя гиперактивными сорванцами и собакой, размером превосходящей ее младшего. Только Иры с ее проблемами там не хватало.
Родители? Одна мысль об этом вызывала оскомину. Отец сейчас работал в ночную смену, а мать непременно начала бы читать нотации, сводящиеся к тому, что дочь - некудышная жена, раз не может договориться с собственным мужем. Нет, к звонку домой Ира готова не была, по крайней мере, сегодня, хотя из родного дома ее никто бы не выгнал.
Оставался только Леша. И она набирала его уже не раз, вот только автоответчик неустанно повторял, что муж вместе с ключами от квартиры недоступен.
У Иры своего комплекта не было. Три дня назад, вернувшись домой, она обнаружила в двери новые замки, а на кухне свекровь. Вера Павловна наведалась в гости, как всегда, без приглашения или предупреждения. На вошедшую невестку она лишь взглянула, обошлась без приветствий и вообще каких-либо слов, а на прямой вопрос о ключах отозвалась так, будто ответ был очевиден:
- А зачем они тебе? Ключи полагается иметь хозяевам квартиры, то есть мне и Лёше.
- А ничего, что я здесь живу? – попыталась отстоять свои позиции Ира, но Вера Павловна осталась несгибаемая, как всегда.
- Ну и что? Ты не собственница и даже здесь не прописана. Ты не работаешь, сидишь дома. Вот и сиди, для этого ключи не нужны. Ну, а выходить можно, когда муж дома. Или что, вы не в состоянии договорится?
Два дня Ире удавалось, а вот на третий, видимо, нет. Из дома она ушла вечером, срочно, в аптеку, обещая вернуться через пятнадцать минут. Муж остался недоволен, забыв, видимо, что сам вернулся домой в районе восьми вечера. А когда Ира напомнила, отвернулся, не испытывая ни малейшего желания продолжать разговор.
Она вернулась через двадцать пять: в аптеке, под конец рабочего дня возникли проблемы с кассой. А Лёши уже не было…
Нога затекла. Ира вытянула ее и скривилась: под кожей покатились колючки. Захотелось выругаться: грубо, громко, яростно даже. Только разве это избавило бы от необходимости коротать ночь, как бездомной, на лестнице. И обидно стало, в который раз, за отношение. Какие – такие там дела, раз Леша, вместо того, чтобы подождать лишние десять минут, даже не подумал, что оставляет Иру практически на улице? Слезы выступили сами собой. Ира смахнул их рукавом, шмыгнула носом и подумала, что придется в который раз переступить через гордость и поехать все-таки к родителям.
На этаже зашуршали, открываясь и отвлекая внимание, двери лифта. Из кабины вышел незнакомый мужчина. Увидев Иру, сидящую сгорбившись и втянув голову в плечи, он замер на месте. Потом вроде бы сделал шаг в сторону, решив, наверное, не связываться. Но передумал, вернулся к лифту и встал напротив Иры с выражением подозрительности и жалости на лице.
Этого она вынести не могла. Подозрительность…да и ладно. Не каждый день на лестнице дамы сидят и неизвестно чего ждут. Но жалость… Ира не была лицом без определенного места жительства, чтобы с этим мириться.
- Что? – немного раздражённо спросила она у мужчины. – Я могу вам чем-то помочь?
Он оглядел ее задумчиво ещё раз и только потом ответил:
- Нет, наверное. А я вам?
Ира ощутила себя собакой, выброшенной на улицу. Одинокой, преданной и ничтожной. От этого сравнения слезы снова подкатили к ресницам, зля ещё больше. Чтобы оставить их как-то, она воскликнула:
- А мне не нужно помогать! У меня все отлично!
Вышло фальшиво: голос дрогнул и сорвался. Этого ещё не хватало. Хоть Ира и видела незнакомца впервые, выглядеть в его глазах неуравновешенной совсем не хотелось.
Она ждала осуждения: немого или словесного – не важно. Или что незнакомец уйдет, куда он там шел, чтобы не связываться со странной особой. А мужчина вместо этого взял и сел рядом.
- Вы что? – изумилась Ира, косясь на его дорогие брюки. – Грязно же.
- Ничего, - равнодушно махнул он рукой. – Стиральная машина у меня работает исправно. А нет – химчисток предостаточно. А вот женщине сидеть на камне не стоило бы.
Ира повернулась к незнакомцу, чтобы лучше его рассмотреть. А то при первых взглядах она уловила только средний рост и аккуратную темную бородку. Теперь же добавила, что он - брюнет с серыми глазами. Мужчина смотрел на нее с теплым сочувствием и желанием помочь. И это не могло не тронуть.
