Настасья больше не чувствовала тела, ее сковал мучительный холод. Вода поднялась до груди. Не помогали ни молитвы, которые боярышня пылко читала вслух, ни приступы рыданий вперемешку с проклятиями тем, кто оставил ее умирать. Сил не осталось и очень хотелось спать. Истома давила на веки, приказывая их сомкнуть. Анастасия знала, что стоит это сделать, на мгновение закрыть глаза, и наступит блаженное забытье, избавление от мук. Сладкая дрема незаметно превратится в вечный покой.
Она медленно разжала скрюченные, посиневшие пальцы, отпустив изогнутую балку возка, позволяя телу мягко соскользнуть в воду. Она больше не боялась, что та обожжет стужей, проникнет внутрь через рот и нос, потому что устала от страха, видя в смерти скорый и безболезненный конец. Последнее, на что обратился затуманенный взор - другие глаза, показавшиеся на миг знакомыми, смотревшие на нее через окно. Из груди вырвался легкий вздох, и голова погрузилась под воду. Лишь шапочка из соболя поплыла по волнам, колыхаясь на темной зыби вод, указывая на место, где недавно стоял живой человек.
