Вскоре прошла и истерика. И даже ненависть к Тиасу больше не терзала его душу. Он сидел, обхватив колени руками, прижавшись виском к прохладной стене, и снова вслушивался в едва уловимое дыхание парня. В голове ни единой мысли. Тишина, пустота и чернота. Такие же, какие окутывали его в камере. Постепенно глаза начали болеть, устав вглядываться в темноту, веки сомкнулись сами собой. Он начал проваливаться в липкий черный сон. Какие-то осколки разума еще пытались противостоять этому, но измученное тело желало во что бы то ни стало отдохнуть от всего, отключив разум, фантазию, притупив боль в глазах и зверский голод. Он просто выпал из жизни. И в тот славный момент, когда сон стал по-настоящему глубоким, его разбудил грохот. Сашка вскочил и попятился в самый дальний угол камеры: открылась дверь, значит, начались мучения для одного из пленников.
Вместо ожидаемых мучителей на пороге возникла… девушка? Саша прищурился: свет факелов из коридора бил по глазам, и он ничего толком не видел, кроме черного девичьего силуэта. На пороге камеры стояла тоненькая, словно тростиночка, совсем юная девочка лет тринадцати. Она что-то говорила звонким высоким голосом кому-то сбоку, кого Саша еще не видел. Он уловил единственное знакомое слово — Тиайленс. Из коридора в камеру метнулась еще одна тень. Опять девчонка? Гостьи склонились над связанным парнем. Саша заметил, как тот пытается растянуть губы в улыбке, жмурясь на свет, падающий ему на лицо. Спасены — очень четко щелкнуло в голове. Да, они спасены. Вторая девочка сидела на коленях к нему спиной. Две толстые черные косы откинуты с плеч резким неуловимо знакомым движением. Голос… какой знакомый голос… Она что-то говорила блондинке, чье лицо теперь было освещено светом факелов из коридора. В голове мелькнула мысль, что его спасительница очень красива. Брюнетка возмущалась, быстро ощупывая путы Тиаса, рассматривая раны и ожоги. Блондинка подошла к выходу, выглянула в коридор, вернулась обратно. Кого-то ждут? Не этих ли спасителей имел ввиду Тиас, когда уверял, что они не погибнут? В любом случае, надо попросить их взять его с собой. Похоже это единственный шанс на спасение.
Блондинка снова вернулась к дверям. Что-то сказала брюнетке, и Саша побледнел. Она назвала ее Къёлой! Именно так! Он отчетливо слышал — Къё-ла! Так вот про кого спрашивал рыжеволосый человек! Вот причина всех его бед! Девушка махнула рукой кому-то в коридоре и через пару секунд в камеру вошли еще два подростка. Самый рослый остался на входе, второй подошел к Тиасу.
— Фей! Посмотри! Мы не сможем снять эти цепи здесь! — в голосе Къёлы звучало отчаянье. — Взгляни, что это чудовище сделало с братом! Он едва жив!
Фейралисе оценивающе посмотрел сначала на путы, потом обвел взглядом камеру.
— Главное, что он жив. Надо вынести его в коридор, здесь я бессилен. Эо, помоги!
А-аонец в два шага оказался рядом.
— Как ты? — спросил у друга, бросив беглый взгляд на путы.
— Лучше всех, — буркнул Тиас, морщась от боли.
— Подождите, — склонилась над близнецом Къёла. — Вот, выпей немного курасивы.
Тиас заставил себя сделать большой глоток, с благодарностью посмотрел на сестру.
Ребята аккуратно перенесли его в коридор. Фей склонился над Тиасом, что-то шепнул в ладони, потом поднес их к оковам и страшные путы превратились в металлическую стружку.
— Я думал, вы про меня забыли.
Тиас еще раз сделал безуспешную попытку улыбнуться. Тепло разливалось по телу, силы восстанавливались, но от боли в руках и ногах хотелось кричать. Он с трудом сел, потряс руками, сжал и разжал кулаки, заставляя застоявшуюся кровь энергичней бежать по венам. Девочки опустились рядом, начали растирать руки и ноги, магией подпитывая измученный организм.
Фей тоже провел руками над местом, где были путы.
— Отравлены? — тихо спросил Тиас.
— Есть немного, — покачал парень головой. — Яд очень медленный. Накапливается в организме, парализуя нервную систему и мышцы. Они каждый раз смазывали им шипы или больше не трогали их при тебе?
— Каждый раз.
Фей кивнул:
— Поэтому и голова так болит, и суставы крутит, и мышцы сводит. Потерпишь до А-ао? Тут я не смогу тебе помочь.
Тиас кивнул.
— Мальчики, надо идти, — поторопила всех Ия.
Фей и Эо оценивающе посмотрели на сидящего Тиаса. Переглянулись.
— Ты сможешь идти сам? — спросил Фейралисе.
— А есть варианты?
— Мы можем тебя понести, — на полном серьезе заявил Эо.
— Спятил? — возмутился Тиас, делая безуспешную попытку подняться. Шлепнулся наземь.
Парни улыбнулись, наблюдая за борьбой друга с гравитацией. Помогли ему подняться. Къёла тут же подставила брату плечо, обхватив его за талию. Ия поддержала под руку.
— Эй, я сам! — он вяло попытался отбиться от друзей.
— Сам, сам, — приговаривала а-аонка. — Конечно, сам.
Тиас бросил на нее притворно-обиженный взгляд, повернулся к сестре:
— Кстати, Туранчос для тебя такой сюрприз приготовил. Ты обязательно оценишь.
Взгляд Къёлы стал настороженным.
— Саш, мы уходим. Ты с нами? — громко произнес неожиданно по-русски.
А-аонцы непонимающе переглянулись.
Фей и Къёла нахмурились.
В дверном проеме показался землянин.
Лицо Къёлы вытянулось от удивления, рот приоткрылся. Она попыталась что-то сказать, но вместо этого лишь нечленораздельно промычала, витиевато взмахнув рукой. Казалось, что Саша тоже не был готов к этой встрече. Перед ним стояла Диана Александрова, одетая в какой-то маскарадный костюм и вооруженная каким-то бутафорским мечом. На его лице разом отразились все эмоции — удивление, разочарование, обида и злость.
