– Ее королевское высочество принцесса Лориана Ароиль Астаримана! – громогласно объявил церемониймейстер, и зал восхищенно затих.
И появилась ОНА – прекрасная, высокая, стройная, с пленительными формами, которым завидовали все придворные дамы. Золотые волосы Лорианы украшала платиновая диадема, платье выгодно подчеркивало изгибы прелестного женского тела, а изумрудное колье уступало сиянию зеленых глаз. Но ее главным достоянием была кожа – нежная, словно светящаяся, того редкого бело-розового оттенка, который сводит мужчин с ума.
Да! Я тоже в восторге от своей младшей сестрички. Точнее, не совсем так, но ведь зависть страшное чувство, поэтому старательно борюсь с ее проявлениями.
– Ее королевское высочество наследная принцесса Катриона Ринавиэль Уитримана!
И никакого тебе восторженного трепета! Моего прихода, как обычно, почти не замечали! Вас это удивляет? Меня давно уже нет. Все и всегда замечают Лориану! Я же дохожу своей младшенькой до плеча, волосы у меня хоть и длиннее, но темные, кожа смуглая, глаза так вообще черные, фигура… в общем, худеть пора.
Величественно шествую к трону. Лориана давно уже стоит в окружении поклонников и выслушивает лавину восторгов, а я вынуждена под насмешливыми взглядами придворных и скептическими взорами родителей топать к маленькому трону возле отца – наследница как-никак!
– Катриона, ступай величественнее! – остервенело шепчет мать, едва я подхожу ближе.
– Пусть уже садится, оставь ее в покое! – шепчет отец матери, и я понимаю, что по поводу меня между ними очередной скандал.
Ну почему жизнь – такая несправедливая штука?! Моя мать – маленькая хрупкая блондинка с черными глазами и той самой удивительно красивой кожей, которая позволяет ей оставаться прекрасной, в то время как все ее сверстницы давно лишены мужского внимания. Мой отец – высокий зеленоглазый брюнет со смуглой кожей и белозубой улыбкой. По нему страдают все женщины от пятнадцати и до шестидесяти пяти, а во дворце и среди молодого поколения ему нет равных. Моя сестра взяла от родителей все лучшее, а я… Низенькая, толстенькая, страшненькая… утырок, одним словом.
– Катриона, – шепчет отец, – соберись, ты должна произвести хорошее впечатление на своего будущего супруга… не так, как всегда!
Я не дура… обычно. Я в совершенстве знаю гербологию, астрофизику, дипломатию, историю, ораторское искусство и весь остальной свод юридическо-политическо-экономических наук, который в совершенстве должна знать наследница столь прекрасного королевства, как наш Оитлон. И я была хорошей ученицей и достойно спорила с преподавателями, не раз высказывала мнение на заседаниях министров – лет с семнадцати именно мое слово неизменно оставалось последним. Тот факт, что приближенные к власти меня уважали, было как бальзам на израненную душу. Хотя свои горести по поводу внешности я обычно заедала пирожными, сидя по ночам на кухне с нашим поваром и жалуясь на судьбу. Главный на королевской кухне меня любил, даже не так – Кинтар меня просто обожал, всегда стремился порадовать, и вкусненькое меня обычно ожидало живописными горками на блюде, поэтому я и… Вот поэтому и худеть теперь надо!
Но вернемся к моей разумности. Как говорит мой любимый отец, я – умная дура! Я могу до хрипоты отстаивать необходимость реформ в армии, спорить с лучшими королевскими политиками, железной рукой править и требовать беспрекословного подчинения, но… Стоит мне увидеть красивого мужчину, мой язык как-то машинально перестает общаться с мозгом, руки становятся липкими и дрожат, коленные суставы превращаются в нечто желеобразное, отказывающееся держать мой немалый вес… А если красивый мужчина еще и заговорит… хана мне!
Первый подобный казус произошел, когда мне было пятнадцать и у отца появилась надежда заполучить какого-нибудь умненького консорта, чтобы быть уверенным, что королевство обретет настоящего Хозяина вместо… вместо меня, короче. Принц прибыл из соседнего государства, в семье он был третьим, что не давало и шанса на престол, посему жениться, дабы править, был готов. И вот делегация вошла в тронный зал. С опавшими в отсутствие ветра штутгартами, изрисованными символикой рода, с провожатыми, но самое главное – впереди был Он, принц из моих сказок… к сожалению не снов, так как снилась мне вечно какая-то ерунда. У него даже конь был белоснежным! Это я потом увидела, коня, в смысле, когда принц драпал из дворца.
Его высочество Андариэль двигался, как истинный воин, его поклон был исполнен грациозности, а потом он увидел Лориану, тогда ей было четырнадцать, и не мог оторвать восхищенного взгляда, пока один из советников не стукнул его в бок локтем. Но тогда мне понравилось даже его восхищение по поводу сестры – значит, у нас вкусы одинаковые! А вот когда его высочество посмотрел на меня… ну и что такого, что моя попа с трудом умещается на троне, а личико округлостью своею походит на луну? Зато повар, пока я уплетала пирожные, называл меня «луноликая», и вообще на его родине эталоном красоты были полненькие! Так что это не я неправильная, это эталоны красоты в Оитлоне несколько… эм, несправедливы. А принц этот… ну, может, он и смирился бы с несправедливостью судьбы, все-таки за меня еще и королевство давали, но… Если на мое невразумительное мычание он лишь брезгливо скривился, то после танца, в процессе которого его ноги покрылись синяками и ссадинами, принц решил, что наше королевство не настолько уж ему и нужно, и вообще, королевств много, а он один! Вот тогда, вытирая горькие слезы, я и смотрела из башни, как удирает мой прекрасный принц на белоснежном скакуне… красиво скакал… быстро так…
