Последнее, что четко запомнил майор, нет, уже подполковник Витя Задворкин, это большой, серебристого цвета спортивный кубок, который од держал обеими руками, и в который капитан Ерошкин высыпал горсть золотистых звездочек с погон, и вылил почти полбутылки водки. «Пей до дна, – сильно захмелевшим голосом произнес Ерошкин, – Иначе полковника тебе не видать».
– И выпью, – потряс кубок Витя и, приложившись к краю, стал пить небольшими глотками, периодически останавливаясь и выплевывая на пол попавшую в рот звезду.
Выпив, он поднял, под радостные восклицания сослуживцев, кубок над головой и потрясся им, свалился в стоящее за спиной кресло. Дальнейшие события, по обмыванию его очередного воинского звания, он уже помнил очень смутно, и только последняя вспышка сознания запечатлела, как он выезжает в дежурной машине из ворот Кремля, а вытянувшийся во фронт караульный, отдает ему честь.
А сейчас он лежал в исподнем на спине, на разложенном диване, в спальне, слабо освещенной утренним зимним светом, через раздвинутые наполовину, оконные жалюзи. На полу скомканной кучей лежала его зеленая, военная форма, еще с майорскими погонами, а в сторону двери, как будто убегая, валялись два хромовых сапога с упавшими голенищами. Во рту, за щекой он почувствовал какой-то инородный предмет и засунув указательный палец, с трудом извлек новую блестящую звездочку. В это время тихо приоткрылась дверь, и выглянуло личико его девятилетней дочки Кати с двумя торчащими в стороны тоненькими косичками, похожими на крысиные хвостики.
– Ты проснулся, – внимательно посмотрев на него, спросила Катя.
– Да, доча, заходи, – пересохшим горлом произнес Витя, натягивая на себя сползшее одеяло.
– Водички, – спросила Катя, и не дожидаясь ответа, вышла и скоро вернулась, протягивая ему большую кружку с изображением солнышка.
– Спасибо, родная, – приподнялся Витя и взяв кружку, выпил до дна и облегченно выдохнув, спросил, – Мама уже ушла на работу?
– Ушла, – кивнула дочка, забирая кружку. – А ты?
– Иду. Только погоны перешить надо, – он поднял с пола китель и порывшись в карманах, вытащил два офицерских погоном и потряс ими, – Твой папа теперь целый подполковник.
– С одной звездочкой красивее смотрелось, – пожала плечиками дочь. – Ты, когда елку купишь?
– Когда, – переспросил Витя, – До нового года еще четыре дня. Время еще есть.
– А Марине, уже два дня назад купили, – надула губки Катя и в это время зазвонил в кармане кителя Витин мобильный.
Он стал судорожно искать телефон и найдя, включив, увидел высветившуюся надпись: «Шеф».
– Слушаю, товарищ полковник, – делано бодро, ответил Витя.
– Ты на службу собираешься, – спросила трубка голосом полковника Козлова.
– Сейчас, погоны только перешью и бегу.
– Не торопись пока пришивать. Через десять минут выходи, подъедет моя машина.
– Что-то случилось, – насторожился Витя.
– Случилось. Звезды пропали.
– Какие?
–Не небесные же. Наши, Кремлевские, – тяжело вздохнула трубка. – Ночью исчезли. Все пять. Со всех башен.
– Все, – во рту Вити все снова пересохло.
– Все. Собирайся, выходи. Жди у подъезда, – отрезал полковник и отключился.
Витя сунул трубку в карман и покрутил головой. Кати уже в комнате не было. Он соскочил с кровати и торопливо оделся. Потом поднял с пола новенькие подполковничьи погоны, покрутил их в руках и осторожно положив на тумбочку, вышел из комнаты в прихожую и снял с вешалки шинель.
– Ты завтракать будешь, – вышла из кухни Катя, – Я твою любимую яичницу с колбасой пожарила.
– Нет, Котенок. Мне на работу уже надо, – Витя сунул руки в шинель и надел на голову зимнюю шапку, автоматически проверяя кокарду и открыл входную дверь, – Пока. До вечера.
– Пока, – помахала ручкой Катя, – Елочку не забудь купить.
– Куплю, обязательно куплю, – криво улыбнулся Витя, выскакивая на лестничную площадку и не дожидаясь лифта, помчался, перепрыгивая ступеньки вниз.
***
Возле подъезда уже стояла черная Волга полковника Козлова, обильно выпуская белый дым из выхлопной трубы. На улице было морозно и такой же дым или пар, выходил изо рта проходящих пешеходов и проезжающих машин. В это время, заднее стекло Волги опустилось и показалось красное лицо полковника Козлова в голубой каракулевой папахе.
– Вперед садись, – выпустил пар полковник Козлов, выставляя указательный палец в кожаной перчатке.
Витя обошел машину и сев рядом с водителем, обернулся к Козлову, – Я ничего не понял, шеф. Это шутка?
–Сейчас все увидишь, – буркнул в ответ полковник и закрыв глаза опустил голову в воротник.
Так молча они доехали до Коровицких ворот Кремля, с одноименной башней. Витя опустил стекло и высунув голову наружу, в сторону шпиля башни, который украшала всегда красная рубиновая звезда. Звезды не было, и башня от этого сразу потеряла свой гордый вид и выглядела словно обезглавленная.
– Нету, – подняв стекло, Витя обернулся к полковнику.
– Поехали дальше, по кругу, – кивнул Козлов, и водитель, уйдя вправо, спустился под Кирпичный мост и поехал по набережной, вдоль которой также без звезд сиротливо стояли еще три башни. Доехав до крайней, они свернули влево и поднявшись по Васькиному спуску, подъехали и остановились у Спасских ворот.
