- А нельзя ли его побыстрее позвать? Я уже сорок минут жду!
Таможенник флегматично пожал плечами, продолжая жевать жвачку.
- Я объяснял уже вам, сударыня, господин Агитерра принимает груз, и пока он его не примет, не придет.
- И долго он будет его … принимать?
- Это как пойдет, - охотно пояснил таможенник. Он явно скучал и был не прочь поболтать. – Ежели все документы окажутся в порядке, да оборудование исправное, то часа за два управится. А если какой пересорт или некондиция, то тут бумаг на возврат оформлять придется - тьму тьмущую. Могут и полдня провозиться. Вон в прошлом месяце до ночи груз принимали. Агитерра, он дотошный, каждый болт проверяет лично.
Я вздохнула и раздраженно рухнула на пластиковое кресло.
С самого начала, как только мы приняли этот заказ, все пошло кувырком. На первый взгляд требование заказчика выглядело до неприличия элементарным. Надо всего-навсего отвезти поздравительную открытку его старому другу на Минциан. Что может быть проще – провести пять дней в полете на комфортабельном корабле в отдельной каюте, вручить подарок и вернуться обратно? Да это настоящий отпуск, а не работа. И тем приятнее был тот факт, что заказчик готов заплатить едва ли не любые деньги.
Затем начались сложности. Выяснилось, что лететь должна обязательно сногшибательная модель. Чтобы ноги от ушей, бюст последнего размера и все такое прочее. Ладно, нашли. Мне, как совладельцу агентства по устройству праздников полагается иметь базу всех девушек, занятых в модельном бизнесе, знать каждую лично и уметь уговаривать браться за любую, даже самую неинтересную работу.
Затем потребовалось сшить платье. Когда заказчик объяснил, что именно желает видеть на нашей посланнице, мы, если честно, всем агентством дружно выпали в осадок. Это должно было быть нечто ярко-красное, нереально узкое и плотно обтягивающее, не оставляющее ни малейшего простора для фантазии, с декольте почти до пупа. Разрез у платья не предполагался, поэтому ходить модели пришлось, мелко перебирая ногами, как японской гейше. К платью прилагались лаковые туфли такого же цвета на запредельно высоких шпильках.
С билетами до Минциана тоже все оказалось не просто. Корабли туда летали один или два раза в месяц, да и то только грузовые. Так что о комфортабельной каюте можно было забыть. Но тут нам помог сам заказчик: лично выбрал рейс и забронировал билет. Для него это было принципиально, нужно было прилететь точно ко дню рождения его друга.
В день отлета я лично заехала за моделью, чтобы отвезти ее в космопорт и проконтролировать отлет. И что я вижу? Эта красавица вышла ко мне вся в зеленых пятнах и объявила, что заболела! До отлета два часа, а у нее, видите ли, ветрянка!
Времени на панику и переживания не было. Его ни на что уже не было! Нужно было действовать, и все, что я смогла придумать в тот момент – это схватить дурацкое платье, броситься домой, спешно покидать в чемодан какие-то вещи и рвануть в космопорт. Только когда буквально в последний момент заскочила на борт, и корабль тут же взлетел, я смогла отдышаться и понять, что же натворила.
А натворила я то, что никого не предупредив, отправилась на какую-то богом забытую, почти не обитаемую планету, вся жизнь на которой сосредоточена вокруг одного небольшого поместья. А остальное пространство занимает каменная пустыня, заставленная вышками по добыче гупорона, из которого делается высококачественное топливо для космических кораблей. Да уж, что называется, влипла по самое не балуй!
Джеррисон Росси, мой партнер по бизнесу, с которым мы вместе пять лет назад организовали агентство, на мой звонок выдал бурную тираду на тему как он восхищается моим профессионализмом и самоотдачей работе. Ведь заказ, тем более хорошо оплаченный, - превыше всего. Так что я могу лететь и ни о чем не беспокоиться, а с текучкой он разберется.
С Грегори все было намного сложнее. Я долго не решалась набрать его номер. Уже дважды по моей вине мы переносили ужин с его родителями, и я клялась и божилась, что в эти выходные мы обязательно и всенепременно поедем в его родовое поместье. Даже малодушно хотела отправить ему текстовое сообщение, но удержалась. Я и так провинилась, надо каяться лично.
Разумеется, Грегори обиделся, но как истинный аристократ не стал устраивать мне сцену по эн-лиру, лишь сухо пожелал скорейшего возвращения. После разговора с ним на душе стало совсем пакостно.
Экипаж грузового корабля – это тот еще контингент, поэтому все пять дней я старалась без надобности не выходить из каюты, чтобы не напороться на какие-нибудь сальные шуточки и неприличные предложения. Первый день убила на то, чтобы перешить платье под свои весьма скромные размеры. Укоротить подол и рукава оказалось не сложно, а вот с декольте пришлось помучиться. На пышногрудой модели оно смотрелось весьма органично, а на мне… Эх, не стоит о грустном.
Остальные четыре дня, проведенные в тесной каморке, которая здесь почему-то гордо именовалась одноместной каютой, довели меня до зверского состояния. Глаза слезились от круглосуточного чтения, а больше заняться было решительно нечем. Поэтому, когда я, наконец, оказалась на Минциане, меня просто переполняло непреодолимое желание поскорее вручить проклятый подарок этому проклятому Агитерре и убраться как можно скорее обратно домой.
