Глава 1
Громко. Ярко. Удручающе душно.
Первые мысли, как только переступила через порог заведения, были отнюдь не радостными. Да и весь мой чертов настрой совершенно не располагал к таким местам. Огромный, расположенный в самом центре города, Дворец Искусств. Красивый недавно построенный гигант. Сегодня именно ему "выпала честь" встречать нашу тусовку.
Прохожу сквозь толпу, киваю знакомым, отрешенно улыбаясь и скользя взглядом по сторонам. Благотворительный ежегодный вечер для золотой молодежи, значит, здесь будут все "наши". Здесь будет Максим и Карина, и все остальные.
Зубы сводило от одной мысли, что придется с ними пересечься в очередной раз. Как бы мне хотелось покинуть это место, развернуться, сбежать домой, или раствориться, стать невидимкой и сидеть в углу, чтобы никто не обращал внимания.
Сейчас покажусь, покручусь перед камерами, чтобы отец не цеплялся и не выдвигал претензий, и уйду. Как я умею: тихо, молча, никого не предупредив. Вернусь домой - единственное место в мире, где мне хочется быть. К единственному человеку, способному успокоить мое сердце. Смотрю на людей, но никого не вижу. Просто тени, безликие образы, везде только он. И внутри кипит от желания быть с ним. Нельзя так любить мужчину, нельзя настолько растворяться в нем, что все вокруг кажется пресным, неинтересным.
Запоздало понимаю, что вчера зря просила его пойти со мной. Фактически сама чуть не затащила в логово к демонам. Лучше одной, с неизменной ледяной маской на лице, барахтаться в этой грязи.
Прошла мимо стайки журналистов. Им больше делать нечего? В нашем городке нет событий интереснее, чем слет богатеньких Буратин? Да всем плевать на эту благотворительность, сплошная показуха!
Дефилирую мимо них, приветливо улыбнувшись в случайную камеру. Наслаждайся папочка, все для того, чтобы порадовать тебя. Все эти никчемные улыбки, наигранный блеск в глазах, весь этот образ довольной жизнью золотой девочки. Чтобы ты, сидя в своем роскошном кабинете, смог довольно повести бровью и снисходительно произнести "ну, хоть какой-то от нее толк".
В голове рождается странная мысль. Пора действительно искать работу. Чтобы ни в чем не зависеть от отца. Последнее время и так трачу его деньги все меньше и меньше. Похоже, настало время покончить с этим окончательно. Чтобы самой отвечать за свою жизнь, чтобы не было пресловутых рычагов воздействия, чтобы в следующий раз не идти на такие вот мероприятия только потому, что господин Антин так захотел, а я не смею его ослушаться. Пора взрослеть и брать свою жизнь в свои собственные руки.
Подхожу к барной стойке, присаживаюсь на высокий стул. Размышляю о том, как бы провести этот вечер, не пересекаясь с некоторыми персонажами, и практически задыхаюсь, уловив знакомый аромат дорогих духов.
Не вижу, скорее чувствую как на соседний стул опускается Абаева. Волосы на загривке встают дыбом, внутри сжимается тугая пружина.
Разворачиваюсь к ней, вопросительно изогнув бровь.
Каринка сидит, развернувшись ко мне вполоборота, одной рукой облокотившись на стойку и нервно барабаня ухоженными ноготками по затертой поверхности.
Гипнотизируем друг друга взглядами не меньше минуты, после чего она произносит:
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты сука?
В ответ неопределенно повела плечами. Говорили не раз, и не два. И спорить с этим не собираюсь.
— Ты испортила мой День Рождения, — не унимается Абаева.
— Мне упасть на колени и в слезах вымаливать прощение? — равнодушно спрашиваю у нее, не отводя прямого холодного взгляда.
— На хр*н мне твои мольбы сдались! — шипит она.
— Не хочешь — как хочешь. А то я уже почти было собралась падать ниц.
— Сука, — дорогая подруга констатирует факт, потом недовольно поджимает губы и смотрит куда-то в сторону. Проследив за ее взглядом, наткнулась на проходящего мимо Градова. Он приветственно махнул ей рукой, а меня попросту проигнорировал, не удостоив даже кивка.
Иди, иди, с глаз долой! Не особо и расстроилась!
И он ухолит, скрывается в толпе. Переведя дух, облегченно выдыхаю, только тут заметив, что сжимаю кулаки, и ногти впиваются в ладони.
Пусть он меня игнорирует, пусть лелеет свою обиду. Что угодно, лишь бы не приставал ко мне, не подходил, не говорил.
Еще бы Абаева от меня отстала, было бы вообще здорово.
К сожалению Карина не собиралась отступать.
— Нам надо поговорить.
— Мы уже говорим.
На миг замолкает, прожигая меня темным взглядом, потом все-таки продолжает, хотя ясно вижу, что с трудом удерживается, чтобы не послать меня подальше.
— Я так понимаю, нашей дружбе пришел конец?
Просто капитан очевидность!
Хмыкаю себе под нос, еле сдержав едкое замечание.
Дружба? Сейчас как никогда остро понимаю, что никогда не было между нами никакой дружбы. Правильно Зорин подметил. Мы как люди, которых насильно свели вместе, посадили в одной комнате и дали одинаковые игрушки. В силу социального положения крутились в одной компании. Вот и все. Никакого единения душ, поддержки, вечерних разговоров за кружечкой чая. Ничего. Только фальшивые улыбки, нездоровое соперничество, наигранная радость при встречах. Все.
— По-видимому, да, — отвечаю равнодушно. И это равнодушие абсолютно искреннее. Мне плевать на Абаеву, плевать на нашу ускользающую, разрушающуюся на глазах псевдо-дружбу. Так даже лучше. Можно снять фальшивую доброжелательную маску, перестать восторженно пищать при случайной встрече, будто еще чуть-чуть и напустишь тепленькую лужицу, как маленький щенок.
