ГЛАВА 1
Приближался Йоль. Со снежными метелями, трескучими морозами, праздничными ярмарками и медовым элем, который привозят с Хрустальных гор эльфы-медовары. Дома Винтера, столицы Холлэндии, уже украсились веточками ели, венками из остролиста, красными ленточками и сверкающей мишурой. Вечнозеленое дерево росло на городской площади, и каждый год на его ветвях развешивали яркие стеклянные шары. Наряженное дерево сверкало магическими огоньками, искрилось блестящими фонариками из фольги и разноцветных стеклышек, горело дивными гирляндами… Такие же ёлки светились в каждом саду жителей Винтера, видны были в проемах окон, украшенных огоньками. Город был засыпан снегом и казался воплощением северной сказки. Еще бы – грядет волшебный Треттаундинн, двенадцатая колдовская ночь, мать всех ночей. И темный шелк небес скоро украсят огненные фейерверки, а на городской площади, возле ратуши, уже начались бесконечные зимние гуляния.
Люди будут славить Йоль и духов Зимы. Радоваться возрождению солнца. Колесо года качнется к весне, Дикая охота будет лететь в вышине, но только избранные смогут увидеть ее или даже присоединиться к гончим…
И в этот самый волшебный праздник оживут чудеса и сказки… Может, городок даже посетят зимние феи, чье колдовство расцвечивает черное небо над Холлэндией прекрасным северным сиянием.
Йоль идет!
Призраки и духи закружат среди белоснежной метели, покинув на эти священные ночи нижний мир, явятся тролли и эльфы. Впрочем, последних мало кто видел эти годы – говорят, они все реже празднуют с людьми, загордились. И есть отчего – великие волшебники и долгожители, они обитают в чудесном мире, где магия была обыденным делом, а чудеса случались не только в праздники Колеса года. Им скучно рядом с людьми, а развлекать народ магией они считали ниже своего достоинства.
Только Рианнон Ардьен уже давно не верила в чудеса. Она ходила по заснеженным улицам Винтера в поисках роботы – но нигде не требовалась ни няня, ни горничная… разве что в одном господском доме, ярко украшенном зелеными и красными гирляндами, предложили ей место на кухне, но на это дочка обедневшего барона Ардьен, спустившего ее приданое на картежные игры, не была готова. Отец умер в прошлом году, и прекрасный особняк с розовым садом ушел за бесценок, чтобы девушка могла расплатиться с долгами. После она работала гувернанткой у дочери одного из друзей барона, но сегодня утром оказалось, что девочке нашли другую учительницу… А может, Рианнон Ардьен была слишком молода и хороша собой – черные локоны, синие как лед глаза, стройная фигурка и утонченное лицо аристократки – вот мать ее ученицы и пригласила строгую пожилую даму, похожую на ворону… чтобы ее старший сын не заглядывался на бесприданницу. Идти девушке было некуда, и только надежда отыскать работу согревала ее в этот морозный вечер.
Глотая слезы, Рианнон замерла возле ратуши, рассматривая гуляющий народ. Пахло корицей и сдобой, запеченными яблоками и карамелью, горьким шоколадом и ванилью… Мимо носились дети, радуясь снегу и заехавшим на площадь артистам – те раскинули шатры, расставили свои аттракционы… И сейчас зазывала с разрисованным лицом и в смешном колпаке с бубенчиками приглашал всех на представление.
Рианнон не собиралась никуда идти, но ноги сами понесли к небольшой палатке, украшенной иголками остролиста и искусственными цветами и снежинками – мертвыми, холодными, вызывающими оторопь своим жутким глянцевым блеском.
Какой-то юноша попытался увлечь ее разговорами, угощая пряно пахнущим элем и карамельным яблоком, от напитка Рианнон отказалась, а яблоко неведомым образом осталось у нее в руке. Вспомнив, что с утра почти ничего ела, девушка насладилась лакомством и тут же наткнулась на пронзительный взгляд черных глаз.
У палатки с мертвыми цветами сидела смуглая женщина со спутанными волосами и с колодой карт в скрюченных пальцах. Похожая на ведьму, в ярких залатанных штанах и мужском камзоле, в небрежно наброшенном на плечи потертом меховом плаще, она была так нелепа и смешна… Но казалась при этом опасной, несмотря на свой странный вид.
Она поманила Рианнон пальцем и каркающе расхохоталась. Девушка отвернулась, не желая иметь ничего общего с балаганными гадалками. Говорят, их чары прокляты и могут увести в Нижний мир, будешь вечно потом бродить среди бересклета и сухих зарослей вереска или по гиблым болотам, по диким чащам… а то и гончим короля эльфов попадешься. Он любит охотиться на темных землях.
Все дни Йоля – опасное время, и люди помнили это. Ночь духов грядет. Тринадцать ночей будет крутиться Колесо, и с первого заката до последнего рассвета нет ни привычного времени, ни границ между мирами… Стерты они, сорваны. Семь дней до кануна.
И сказывают люди, что духи и мертвые, нелюди из волшебных Холмов – все они бродят в Верхнем мире, и иногда… иногда исполняют людские мечты. Творят чудеса.
Правду говорят, что чары ведьм кого угодно с ума сведут – куда бы Рианнон ни шла, пытаясь покинуть площадь, а все едино оказывалась у палатки старой ведьмы, которая то хихикала, глядя на девушку, то была занята своими гаданиями. В свете праздничного костра, который уже разложили на площади, шатры и люди смотрелись сказочно-таинственно, и Рианнон сама шагнула к гадалке, поддавшись колдовскому очарованию Треттаундинна.
