Я очнулась от окутывавшего меня восхитительного тепла. Последнее, что помнила, это начинающее розоветь небо на горизонте. Долго же я продержалась против холода! Но дойти до обитаемых мест, видимо, не успела.
Я что, умерла? И оказалась на небесах?
Осторожно приоткрыла глаза. Нет, то, что я увидела, ничем не походило на мои представления о рае. И об аде, кстати, тоже.
Из-под опущенных ресниц я украдкой разглядывала полутемное помещение, в котором оказалась. Поняв, что в комнате никого нет, кроме меня, открыла глаза и осмотрелась. Увидела маленькую комнату с низким потолком и деревянными стенами. Наверное, если я встану, то достану головой до потолка, а рост у меня невысокий. Я лежала на мягком матрасе, приподнятом над полом сантиметров на пятнадцать, и была накрыта толстым пуховым одеялом по самый подбородок. Рядом на стене находилось небольшое окно, закрытое занавеской, через которую просачивался дневной свет. В одном углу комнаты стоял комод, в другой – толстая полукруглая металлическая труба от пола до потолка, наверное, печь. В стене напротив была дверь. Между кроватью и комодом оставался лишь узкий проход. В комнате не было ничего лишнего, никаких украшений.
И, может, мне это только казалось, комната едва заметно покачивалась, я чувствовала, что она куда-то движется. Казалось, слышно поскрипывание колес, шуршание их по снегу и ржание лошадей. Я подумала, возможно, у меня просто кружится голова оттого, что я заболела. И слуховые галлюцинации по той же причине. После такой долгой прогулки по морозу я должна была, как минимум, простудиться. А как максимум, отморозить пальцы на руках.
Но нет, пальцы в полном порядке, я чувствовала себя прекрасно, ни голова, ни горло не болели, никакой слабости в теле не наблюдалось. Даже насморк не появился!
Я откинула одеяло и села. Вся одежда, включая платок и шаль, была на мне, только сапожки стояли рядом с кроватью, а на мои ноги были надеты толстые шерстяные носки. Отодвинув занавеску на окошке, я выглянула наружу, и увидела медленно проплывающие мимо стволы высоких сосен и елей, а под ними – заснеженный подлесок. Комната действительно куда-то ехала!
Окно было маленьким, я не видела ни того, что впереди, ни того, что сзади. Я в доме на колесах? Его хозяева любят путешествовать?
Я сняла носки, аккуратно положила их на край кровати, надела сапожки и встала. До потолка головой не достала, но свободно коснулась его рукой, даже не привставая на цыпочки, и рука еще осталась полусогнутой. Я шагнула к двери. Надо найти хозяев дома на колесах и поблагодарить их за свое спасение. Снова выходить на мороз мне совсем не хотелось, но надо хотя бы узнать, где я оказалась. И я решительно взялась за ручку двери и потянула ее на себя.
К моей радости, дверь открылась не на улицу, а в другое теплое помещение. Оно было больше той комнаты, из которой я только что вышла, хотя тоже маленькое и с таким же низким потолком. Комната оказалась шире, в ней было два окна в противоположных стенах. Мебели было немного – шкаф, комод, диван у окна, у противоположного окна стоял столик, похожий на кухонный. Рядом с ним железная печурка с плитой, на которой стояли кастрюли. По бокам у стола и плиты – кухонные буфеты и что-то похожее на раковину с рукомойником.
В центре комнаты был стол, за которым сидели мужчина и женщина на вид лет сорока – сорока пяти. Волосы у обоих были черные, глаза карие, носы как у меня, с горбинкой. Только кожа смуглее моей. Мужчина одет в кожаные штаны и кожаный жилет поверх полотняной рубахи. На плечи женщины наброшена шаль, похожая на мою, только другого цвета.
На столе были разложены какие-то бумаги.
– А, проснулась, ледяная девушка, – приветливо сказала женщина, взглянув на меня.
– Вы спасли меня, спасибо, – поблагодарила я.
– Ты отстала от своего каравана? – спросил мужчина.
Какого каравана? Караваны по пустыням ходят, а не по снежным равнинам. Заметив моё замешательство, женщина участливо спросила:
– Ты что, не помнишь ничего?
– Кажется, да, – уцепилась я за подсказку.
– Ну, немудрено на таком-то холоде и память отморозить, – кивнула женщина. – А как зовут тебя, помнишь?
– Э... – я запнулась, подумав, есть ли смысл называть своё имя, и решила назвать. – Лена.
– Элена, чудесное имя, – улыбнулась женщина. – Имя вспомнила, значит, и остальное вспомнишь. А меня Тамира зовут. Это мой муж, Арнис. Мы семья Свен-Ван.
Мужчина кивнул и улыбнулся.
– Очень приятно познакомиться, – вежливо ответила я, и не стала уточнять, что моё имя Елена, а не Элена. А мне нравится.
– Мы нашли тебя на обочине дороги, ты лежала, как мертвая, вся в инее, – рассказала Тамира. – Мы только хотели убрать тебя подальше на обочину, потому что думали, что мертвая, чтобы повозки случайно колесами не зацепили, но Теодор, это наш сын, понял, что ты еще жива.
Оказывается, мне невероятно повезло. Еще немного, и я замерзла бы до смерти.
– Мы принесли тебя сюда, и волшебника позвали. Он тебя и вылечил, – добавила женщина.
Волшебника? Наверное, я сплю, и мне это снится. Я украдкой ущипнула себя, и едва не вскрикнула от боли. Нет, значит, не сплю. Тогда где я? Но даже ощутимый щипок не уменьшил нереальности происходящего. А, может, я на самом деле умерла? Никто же не знает, что там, за гранью жизни, происходит.
