Читать онлайн полностью бесплатно Марина Вуд - Заявление на увольнение

Тимофей — Алиса, ты меня слышишь? Я предлагаю тебе выйти за меня замуж, — повторяю ей во второй раз.Мимо нас носятся официанты с подносами, а я стою как придурок на одном колене посреди ресторана и держу в руках красную коробочку.Мы с Алисой познакомились пять лет назад в Лондоне. Я проходил там стажировку после университета. Мне было двадцать семь, а ей — всего лишь двадцать. Там, в далёкой от родины стране, мы полюбили друг друга до беспамятства. Ну, по крайней мере, мне тогда так казалось. Алиса привлекательная, длинноногая, русская красавица. Здесь никто устоять бы не смог. И я не исключение.У нас были практически идеальные отношения: безумный секс, общие интересы, увлечения, друзья; наши семьи обеспечены, а отцы дружат ещё со студенческих времён — всё как нельзя лучше, когда другие о таком могут лишь мечтать.— Тим… малыш, мы ведь это уже обсуждали. — Она смотрит на меня и проводит ладонью по моей небритой щеке. — Я только контракт подписала. Завтра улетаю в Милан на съёмку, а через неделю — в Ниццу. Я буду на обложке «Voge». Я не могу этим пожертвовать. Ты ведь знаешь, как долго я об этом мечтала.Тяжело вздыхая, я поднимаюсь с колена и сажусь обратно на своё место, резко швырнув коробку с кольцом на стол.— Да я и не против всего этого. Просто не понимаю, почему ты так пугаешься, когда речь заходит о браке и детях? Карьеру можно строить и с детьми. Если понадобится, то наймём хоть дюжину нянь и домработниц. Ты пойми: я семью нормальную хочу, я детей хочу. — Тяну за узел галстука, чтобы расслабить удавку вокруг шеи. Меня изнутри начинает разрывать от непонимания. Раньше я думал, что все девушки мечтают выскочить замуж. Мечтают о большой и дружной семье, о совместных завтраках и ужинах, о бегающих по дому детях. Сейчас мои стереотипы просто сыплются на глазах.— А фигура? — Алиса хлопает глазами, словно невинная овечка.— Что фигура? — рычу ей в ответ и нервно беру стакан с водой, чтобы промочить горло. Реально не понимаю, как одно с другим вяжется.— Она же испортится, а пластику делать мне ещё рано. — Она нежно берёт меня за руку. — Давай не будем спешить и ещё немножко подождём. Годик примерно, а лучше два, — говорит она и смотрит так, прямо по-щенячьи.Возникает слегка напряженная тишина. Смотрю в это прекрасное личико и понимаю: насильно мил не будешь.— Ладно. Лети в свой Милан. — Я ставлю стакан на стол и устало тру глаза. Видимо, мечты о большой и дружной семье пока останутся мечтами.Девушка обнимает меня за шею и начинает мурлыкать, как довольная кошечка, поглаживая руками лацканы моего пиджака: — А ты? Чем заниматься будешь без меня? — спрашивает Алиса, наигранно надувая свои и без того не тоненькие губки.— Я вступаю в должность руководителя нашей компании. Поэтому не волнуйся, мне будет чем заняться.Отец много лет тянул на себе весь бизнес и семью. Нам с сестрой дали престижное образование и стажировку за границей, чтобы мы набрались опыта. Правда, она там успела выскочить замуж, родить двоих детей и даже уже развестись. Теперь отец вынужден помогать внукам. Он устал. Ему давно уже пора отдохнуть. Они с мамой собрались пожить в Европе и поездить по миру. Я, кстати, обеими руками за. Мы с Ленкой уже взрослые и сами здесь справимся. Пусть они с мамой уделяют друг другу больше времени.Так что отныне бразды правления нашим холдингом будут в надёжных руках. То есть в моих. Ленка будет на подхвате, если вдруг что.— Тебе тоже стоило бы отдохнуть. — Алиса тоненькими пальчиками очерчивает контур моего лица. — Бледный какой-то. Ты мне в последнее время совсем не нравишься. — Театрально сводит свои тонкие бровки домиком.Да, в последнее время я даже сам себе не нравлюсь. Столько планов было на будущее, а теперь они идут по одному месту.— Хватит лобзаний. — Я нежно отстраняю от себя девушку и беру в руки меню. — Праздновать нам с тобой всё равно особо нечего. Давай хоть просто поедим.— Ой! — спохватывается Алиса, взглянув на мою руку, а вернее, на часы. — Я же совсем забыла тебе сказать. Мне уже пора бежать. У меня же маникюр на два. Полчаса всего осталось. Ещё добраться нужно успеть, а сейчас пробки. — Она подрывается с места и хватает сумочку со спинки стула. — Пообедай за двоих. Я всё равно на диете. — Коротко целует меня в щеку, а я и глазом не успеваю моргнуть, как она исчезает со скоростью звука.Н-да-а, конечно. Не так я представлял себе этот день.Оставив хорошие чаевые официанту, я выхожу из ресторана и иду к парковке. Сажусь в машину. Поворачиваю замок зажигания и, трогаясь с места, медленно выезжаю. Меня на секунду отвлекает прилетевшее эсэмэс от Алисы: «Любимый, у меня изменились планы. Жди меня вечером». В это самое мгновение я чувствую удар в бок и резко жму на тормоз.Твою мать!В меня въехал старый «Фольксваген», за рулём которого сидит какая-то курица и испуганно таращит на меня свои глазища.Вот на ком я сейчас отыграюсь. Вечер обещает быть интересным.— Ты вообще смотришь по сторонам, когда выезжаешь? — кричу я ей, вылетая из своего автомобиля. — Ты видела, что ты мне с новой тачкой сделала?— Извините! Я не хотела, — виновато отвечает она в приоткрытое окно. Но выходить, по всей видимости, не собирается.Вот же, зараза!— Выходи давай! — гремлю я. — Будем твой ущерб оценивать. — Подхожу к её машине и несколько раз дёргаю ручку водительской двери.— Я не выйду! Вызывайте полицию, — тараторит девушка.— Я сказал, выходи! — Со злости ударяю ладонью по капоту.— Вызывайте полицию! — кричит она, попутно пристёгивая ремень безопасности. Закрывает окно и хватается обеими руками за руль. Можно подумать, я сейчас дам ей возможность уехать.— На кой нам полиция? Сами разберёмся. — Я присаживаюсь на корточки перед машиной, чтобы оценить масштаб ущерба. Там всего лишь небольшая вмятина на пассажирской двери, и мне совершенно не нужны её деньги. Всё, что мне жизненно необходимо сию секунду, так это слить на кого-то весь свой негатив. А она как раз таки попала под горячую руку и, попрошу заметить, абсолютно обоснованно.Девушка снова приспускает окно и кричит:— Вы на себя в зеркало смотрели? У вас вон какие глаза бешеные! Не выйду! Я полицию буду ждать. — И обратно закрывает окно.Её слова будто дают мне невидимую отрезвляющую пощёчину. И я на автомате смотрю на своё отражение в боковом зеркале. Хм… Присматриваюсь. Да нормальные у меня глаза. Правда, волосы немного взлохмачены, а в остальном ничего так… Ну что ты будешь делать, а? Поднимаюсь и снова подхожу к её окну.— Ты как заезженная пластинка: полиция, полиция! Страховка есть? — говорю уже более спокойно.— Есть! — кричит она в ответ и кивает своей пустой головой.— Сами европротокол оформим. Выходи. Ничего я тебе не сделаю. — Открываю дверь своей машины и достаю документы из бардачка.— И не «тыкайте» мне, я с вами детей не крестила! — говорит девушка, открывая двери. Отстёгивает ремень безопасности и наконец-то выходит из машины.— Ой, какие мы гордые! — язвительно отвечаю я и театрально развожу руками.Девушка проходит походкой пантеры мимо меня, и я оцениваю её вид сзади. Особенно когда она демонстративно обходит меня и наклоняется (в обтягивающих брюках), чтобы рассмотреть повреждения на своём бампере.Да… её бампер, честно говоря, тоже очень даже впечатляет.— Какие есть, — отвечает она, не поворачивая головы.Затем достаёт документы и протягивает их мне. А я тем временем загружаю на телефон приложение «Госуслуги. Авто».— Воронцова Арина Николаевна? — Держу в руках её права и ухмыляюсь. — Однако, известная у вас фамилия. Из «графьёв» будете? — Слово «вас» специально выделяю интонацией.— Ваша — не менее, Тимирязев Тимофей Петрович, — отвечает девушка, явно нервничая.— Неужели знаете папеньку или маменьку? — Открыто насмехаюсь над девицей.— Понаслышке, — говорит она, закусив губу, и нервно теребит полы своего пиджака.Вообще не понимаю, что за мода пошла: носить мужские бесформенные пиджаки? Никакой женственности в них нет.Как ни странно, но меня немного отпускает. Я практически перестаю злиться на этот несправедливый мир и даже на неё. Спустя полчаса я оформляю всё по процедуре и отдаю ей её документы.— Ну что ж, не скажу, что наше знакомство было приятным. Но всё же, всего вам доброго, Арина Николаевна! — Кланяюсь в гусарском жесте.— Надеюсь, мы с вами, больше никогда не увидимся, Тимофей Петрович!Почему, когда женщина злая, то сразу становится такой неинтересной? — С этой мыслью я провожаю взглядом отъезжающий автомобиль, за рулём которого сидит истинная фурия. Всё-таки прав был Николай Васильевич, когда писал: «Все бабы — ведьмы, а те, что постарше — уж точно ведьмы».Кстати, о ведьмах: Алиса, как и обещала, приехала ко мне вечером и даже осталась ночевать. Несмотря на то, что на следующий день ей необходимо было лететь в Италию.— Алиса, детка, хватит. Я устал и больше не хочу. Давай спать, — попытался я остановить девушку, когда она снова полезла под одеяло.Сегодняшний день был не просто тяжёлым, а отвратительным. Настроения на то, чтобы устраивать сейчас секс-марафон, совсем не было.— Тим… — Она высовывает голову из-под одеяла: губы показательно надуты — изображает обиду. — Ты ведёшь себя как старый и нудный дед. И я вижу, что не так уж сильно ты устал. — Алиса проводит своими пальчиками по тому самому месту — и меня сводит судорогой. С другой стороны, пусть уж лучше рот девушки будет занят моим членом, чем пустыми и ненужными разговорами.— Ну ладно, — сдаюсь я, опускаю её голову обратно и, придерживая рукой волосы, с блаженной улыбкой на губах отдаю себя в плен этой богине разврата. Спустя несколько часов мы оба обессиленно падаем на кровать.С утра Алиса отказалась от того, чтобы я отвёз её домой за вещами, а затем — в аэропорт, аргументировав это тем, что без меня она быстрее соберётся и доберётся. Да и к тому же долго прощание — лишние слёзы. Я не стал с ней спорить, потому как сам не люблю, когда у меня кто-то стоит над душой.Как и положено прилежному сыну, выходные я решил провести у родителей на даче. Туда же приехала и моя сестра с двумя своими спиногрызами. Я люблю своих племянников и стараюсь всячески их баловать подарками, из-за чего регулярно получаю нагоняй от Ленки.— И что на этот раз ты им привёз? Яхту? Самолёт? «Плейстейшен» последней модели? — Старшая сестра показательно складывает руки на груди.— Ну что ты? — Громко чмокаю её в щеку и с улыбкой говорю: — Та, которую я привёз месяц назад, и была последней. Новую ещё не создали. На этот раз я был скромен и привёз им новенький квадрокоптер. — Машу пакетом прямо перед носом сестрицы, за что тут же получаю шуточный удар в плечо.— Ты мне их разбалуешь и испортишь. Я ведь потом это не исправлю. Понимаешь? — возмущается Ленка.— Спокойно, систер! У меня всё под контролем. Я все свои подарки у них заберу, когда у меня свои дети появятся.Она снова толкает меня в бок, от чего я начинаю дико ржать.— Дурак! — бросает в шутку сестра.В этот же момент я слышу довольный крик за спиной:— Ура! Дядя Тим приехал! Пашка, скорей сюда!Девятилетняя племянница Настя бросается мне в объятия. За ней появляется Павлик. Они погодки. У Ленки мелкая — тоже старший ребёнок, ещё и командирша. Всё как у нас. Н-да... Как говорится, гены пальцем не выковырять.На даче в конце апреля особенно хорошо. Цветут фруктовые деревья, дома утопают в свежей, сочной зелени. В воздухе витает запах дымка из мангала, на котором скоро будет томиться шашлычок. Мама с сестрой копошатся возле стола, на открытой террасе. Отец уже налил в бокалы элитный армянский коньяк. Мелкие носятся по двору, испытывая на прочность их новый подарок. Здесь хорошо. Хорошо и спокойно. В такие моменты моя душа отдыхает.Правда, теперь таких моментов будет меньше. Родители улетают в Черногорию. У них там тоже есть дом. Ну а я начинаю в жизни новый этап: взваливаю на свои плечи весь груз ответственности за наше будущее. Так сказать, беру удар на себя.Выходные пролетают молниеносно — и в понедельник, ровно в восемь утра я прибываю на своё новое рабочее место.Пока подготавливали мой кабинет, я временно оккупировал конференц-зал.«Стройтиминвест» — холдинг, основным направлением которого является строительство, инвестирование в недвижимость и здравоохранение. К слову, последнее направление курирует Лена. Холдинг осуществляет свою деятельность непосредственно в России.И вот я уже сижу во главе длинного овального стола, а передо мной стоит полноватый низкорослый мужчина — Николай Егорович, заместитель моего отца.— Тимофей Петрович, Пётр Алексеевич оставил некоторые распоряжения относительно смены руководства. Вот. — Он протягивает мне чёрную папку. — Ознакомьтесь с содержимым.Я молча беру папку и кладу её перед собой.— Что-нибудь ещё? — Смотрю на вспотевшего от волнения мужчину.— Да. Я предлагаю в десять часов провести собрание руководителей всех отделов для знакомства с вами. — Он достаёт из кармана платок и нервно вытирает лоб.— Я согласен, — киваю я. — Что ещё?— Ещё вам необходимо найти себе помощника или помощницу. Подготовьте нам список всех необходимых требований и личных пожеланий для данной вакансии.— Подготовлю. А вас я попрошу пока принести мне все отчёты за последний месяц. Хочу быть в курсе всех изменений и нововведений.— Всё сделаем, Тимофей Петрович, — согласно кивает мой зам и закрывает за собой дверь.Спустя два часа в конференц-зале начинают собираться сотрудники. Пока они здороваются и занимают свои места, я стою у окна и смотрю на проезжающие мимо машины. Ловлю себя на мысли, что, учитывая недавнее происшествие, неплохо было бы и свой автомобиль отогнать на сервис.Когда последний сотрудник садится в кресло и Николай Егорович озвучивает, что мы можем начинать, я разворачиваюсь и вижу большие испуганные чёрные глаза. «Какая встреча! — проносится в моей голове, — кого-кого, а вас, Воронцова Арина Николаевна, я уж точно не ожидал здесь увидеть».