© Сергей Поваляев, 2018
ISBN 978-5-4490-2926-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Жар в печи и над трубой дымок.
На столе нехитрая закуска.
Заходи ко мне на огонёк,
И стряхни с порога свои грусти.
За окошком снежная метель.
А поленьев треск не умолкает.
Выпьем чарку, станет веселей
И душа согреется, пора ей.
Расстелю пуховую кровать
Там где ходики глазёнками мигают.
И тебя оставлю ночевать.
Пока снежные метели завевают.
Жар в печи и над трубой дымок.
На столе нехитрая закуска.
Ты зашла ко мне на огонёк.
А вдвоём не будет так нам грустно.
Ладошкой лёг под щёчку
Твою счастливый сон.
И этой летней ночью
Тебя ласкает он.
Я нежно ожидаю,
Когда придёт пора,
Где лучик оживает
Рассветного утра.
Твои он тронет косы.
Проснёшься ты скорей.
Руки моей коснёшься,
Щекой прижавшись к ней.
Где – то снова бродит ночь
Где – то снова бродит ночь.
Потерять меня не прочь
Средь теней непостоянства
И безлунного пространства
С одним разбитым фонарём,
Неприкаянным жильём
Коммунальной тесноты
Где точно потерялся ты…
Судьбу свою я укачал,
Где океан швыряет злобный.
Разрушен старый мой причал
И не дано мне знать, где новый.
Волна соленая бьёт в грудь.
Все компаса уже ни к чёрту.
Куда несёт и есть ли путь
У парусов почти что мёртвых…
А жизнь клюёт меня по темечку,
Спешить толкает и бежать.
Будильник, экзекутор времени,
Опять с утра не даст поспать.
Всё наспех, крутишься заведенный
В делах и хлопотах своих.
И снова бутерброд не съеденный
И недопитый чай стоит…
Не расплескай, несущий, чашу,
В которой до краёв вода.
И не забудь о дне вчерашнем,
Где иссушала всё жара.
Хотелось капельки бы влаги
Губам потрескавшимся дать.
Да чашу полную, что дали,
Тогда сумели расплескать…
Не звонят, нет у порога.
Видно кончилась нужда.
Старость – это вещь убогая,
И кому она нужна?!
А ещё вчера, все в очередь,
У дверей ждали меня.
Дай, старик нам пару строчек —
Сроки музыки горят.
Нужна песня до зарезу,
Нужен шлягер снова твой.
И писал, куда я денусь,
Когда встали над душой.
А сегодня всё иное.
Говорят не тот формат.
Под фанерное такое
Твои рифмы не звучат.
Всё испето, всё испито.
Серебро искрит волос.
И концертами забыто,
Что ты в строчках перенёс..
Но у времени закон есть —
Сердцу трудно всё равно
Жить без наших старых песен,
Что не пелись так давно.
И моя сегодня старость —
Это молодость моя.
А что нужно – только малость,
Чтобы слушали тебя…
В чертах твоих любимых, вдруг родное
Однажды начинает исчезать.
А иногда далёкое, иное
Способно близким и знакомым стать.
И не понять, закон ли то привычки
Или устал от постоянства глаз.
А может просто ищем необычное
Не в том, что окружает нас сейчас…
Стук встревоженного сердца
Как страшно, когда стынет вдруг волна
На частоте привычного нам герца.
Необъяснимо наступает тишина,
И слышен стук встревоженного сердца.
Осенние листья не мните аллей
Когда это время неспешно придёт,
За поворот любовь не свернёт.
Она ход замедлит тебя подождать,
Чтоб верную руку навстречу подать.
Седое пространство у нас впереди,
Верней, что осталось с тобою пройти.
Мы слышим порой – у любви стынет взгляд.
Не верится в это, и пусть говорят.
С годами уходит любовная страсть,
Но нежность души у любви не украсть.
Осенние листья не мните аллей.
Букет золотой собирайте скорей.
И надо всем помнить в любви наперёд,
Что время бежит, а не просто идёт…
Святые надписи в подъезде,
Где всё равняется Любви.
На самом видном, главном месте,
Чтоб это виделось вдали.
Чтоб это виделось девчонке,
Которой надпись та дана.
Всех чувств вихрастых обречённость,
Всё понимание двора.
Взрослеет детство понемногу,
Но нам всё видится вдали —
Святая надпись за порогом,
Где всё равняется Любви…
Смеется дива странная,
Конец ознакомительного фрагмента.
