Планета стремительно приближалась. Рик был зачарован ее видом. Казалось, не звездолет движется к планете, а она сама, загадочная и ослепительная, несется ему навстречу. Ослепительная Звезда, Вторая Земля – так чаще называли ее, планету, о которой ходили легенды. Отсутствие на космических картах и непризнание официальной наукой не мешали верить в ее существование. С момента открытия быстрых космических переходов, когда звездные исследования приобрели необычайный размах, слухи о планете обрастали удивительными подробностями. Главная притягательная сила этих слухов – существование растения, материализующего желания. Даже профессор математики – главный прагматик космической академии, в которой учился Рик, отвечая на каверзный и одновременно наивный вопрос о существовании Второй Земли, сказал:
– То, что вчера казалось фантастикой, сегодня становится обыденностью. За этим последовало нудное перечисление всем известных научных открытий.
Рик в растение не верил. Мох, исполняющий желания, считал байкой, придуманной космолетчиками. Но само существование планеты, повторяющей Землю, не давало покоя. Сейчас сорок восемь часов отделяют его от Второй Земли.
Перед посадкой движение в космическом коридоре замедляется, и через двое суток происходит мягкое снижение. Эти сорок восемь часов в рекомендациях отведены для сна. И Рик, следуя инструкции, отправился в каюту отдыха. Он не включил систему настройки сна, которую считал «машинкой для девчонок». Обычно ему удавалось отлично выспаться. Рик умел засыпать в любом месте, независимо от неудобств. На этот раз все по-другому. Он лежал и старался справиться с волнением, и ему это удалось: воспоминания детства окружили его.
Картинки из детства всегда возникали перед ним в моменты переутомления. Рик видел себя в уютном родительском доме, стоящем на небольшом участке, заросшем высокими соснами. Соседние дома не были видны из-за густых кустов шиповника, и маленький Рик чувствовал себя хозяином во дворе их небольшого дома. Родители отца и мамы жили на соседней улице. Оба дедушки Рика были врачами, известными и уважаемыми. В поселке жили в основном семьи врачей.
Отец Рика был космолетчиком. Рик гордился отцом. Мальчишки в поселке ему завидовали, а лучший друг Макс всегда старался поболтать с отцом Рика о космосе.
Темноволосый широкоплечий крепыш с серыми глазами и с озорной улыбкой, отец был похож на мальчишку. Мама у Рика была художницей. Худенькая хрупкая блондинка, смешливая и очень добрая. Молодые и беззаботные, они все время подшучивали друг над другом и много смеялись. Когда отец возвращался из полетов, втроем на велосипедах ехали к реке. На лодочной станции брали лодку и плыли вдоль берега, пугая своим смехом уток, прячущихся в камышах.
В их маленькой семье всегда было весело.
Однажды вечером, когда мама занималась ужином, отец вышел во двор, сел рядом с Риком на деревянную скамейку и сказал:
– Завтра ухожу в полет, он будет долгим, тебя оставляю за старшего. Заботься о маме.
– На сколько ты летишь?
– Два года, может, больше. Прилечу, ты уже будешь таким большим, что придется заказывать новую огромную лодку.
Отец улыбался, и Рик улыбнулся в ответ. Утром отец уехал, и Рик больше никогда его не видел.
Через семь лет звездолет отца был официально признан «пропавшим в космосе». Но тогда Рик ничего этого не знал. Он очень серьезно отнесся к словам отца заботиться о маме. Когда они выходили на улицу, Рик брал маму за руку и держал ее крепко-крепко.
Как-то днем Рик второпях бежал по улице на встречу с другом Максом, и какой-то мальчишка позвал его по имени. Рик обернулся и услышал: «Маменькин сынок!» Вслед за этим на челюсть Рика обрушились крепкие кулаки. Рик упал, и преследователь пинками свалил его в канаву.
Рик лежал в грязной мокрой канаве, прикрывая голову руками, ожидая новых побоев. Вовремя подбежавший Макс отогнал обидчика, помог Рику выбраться из канавы и отвел домой. Дома никого не было. В тишине без света Рик лежал на кровати в своей комнате лицом к стене. Никогда в своей жизни он не испытывал такого унижения. Рик думал, что теперь не сможет выйти на улицу. Думал о том, что он слабак и «маменькин сынок» и все станут над ним смеяться.
