Шел две тысячи шестьдесят пятый день осады. Великий Магистр Ордена Четырех Стихий, Бринор Мудрый, обвел усталым взглядом серых, почти бесцветных, глаз собравшихся в Зале Совета Старейшин. Шесть лет назад, во времена мира и процветания, их было девятеро, но теперь их осталось лишь пятеро, и все они носили на своих лицах и телах следы наступивших темных времен.
– Я собрал вас здесь, друзья, чтобы обсудить наши дальнейшие действия, – скрипучим голосом произнес Бринор. – Все мы, я надеюсь, осознаем, что нам не сдержать армию Этельана Седьмого, ведомую его личным магом Гиндро Лживым. Они уже взяли Срединную Крепость, а Внешняя Цитадель была утеряна нами еще три года назад. У нас заканчиваются припасы, а численность адептов, даже если считать послушников, не превышает и пяти сотен. А что такое пять сотен против полумиллионного войска профессиональных солдат и магов, не гнушающихся некромантии?
Бринор сокрушенно покачал головой, отчего его длинная окладистая борода заколыхалась, как белье, вывешенное для сушки на ветру.
– Совет согласен с тобой, Бринор Мудрый, – взял слово следующий по старшинству после Великого Магистра Старейшина, Инори Спокойный. – Положение наше и впрямь весьма катастрофическое. Несмотря на огромные людские потери, король Этельан, одурманенный речами Гиндро Лживого, продолжает бросать и бросать свое войско на штурм нашей Обители. Наши братья и сестры измучены бессонными ночами и недоеданием, им не удается передохнуть, в отличие от солдат короля. Но, – Инори поднял указательный палец левой руки вверх, – наш долг служить Камню и защищать его от посягательств тех, чьи помыслы нечисты. Если Камень попадет не в те руки, миру, который мы знаем, придет конец. Стало быть, мы должны умереть, сражаясь!
Инори Спокойный обвел Старейшин взглядом своих карих глаз, скрывающихся под рыжими кустистыми бровями, и старцы, как один, закивали головами, полностью разделяя точку зрения оратора.
Бринору Мудрому было приятно видеть такое единодушие среди его коллег по Совету. Многих из них он сам привел в Совет, и теперь стало ясно, что он в них не ошибся.
«Надеюсь, они так же благосклонно воспримут мое предложение, как и речь Инори», – подумал Великий Магистр, почесывая от волнения морщинистую щеку.
– Я рад слышать такие слова, Старейшина Инори, – поблагодарил своего старого соратника Бринор. – Уверен, любой из адептов без колебаний подпишется под ними. Но, как Вы верно заметили, Камень, попавший не в те руки, способен погубить этот мир. А раз у нас нет уверенности, что мы сможем его обезопасить, то мы должны принять тяжелое решение, – Бринор вздохнул и, собравшись с силами, произнес: – Я ставлю на голосование вопрос о проведении Ритуала Разделения!
По Залу Совета пробежал встревоженный шепоток. Старейшины были изумлены и даже напуганы столь радикальным предложением Великого Магистра и глядели на него словно прямо перед ними разверзлись Врата Титгунда, Обители Убийц, Предателей и Прочих Грешников.
– Владыка, – первым обрел дар речи Инори Спокойный, – вы уверены, что это необходимо?
Уверен ли он? Бринор и сам не знал ответа на этот вопрос.
Еще никто и никогда со времен мифического Ойри, соединившего Камень, не проводил Ритуала Разделения. Камень обладал столь мощной силой, что вырвавшись на свободу из своего заточения, она могла полностью уничтожить этот мир.
Теоретически Ритуал, проведенный согласно описанному порядку, не должен привести к такому результату, но до этого-то никто его не проводил!
– Я уверен лишь в том, что мы не должны допустить, чтобы Камень попал в руки Гиндро! – ответил Бринор Инори. – Потому и вынес вопрос на голосование Совета.
Великий Магистр обвел взглядом членов Совета и откинулся на высокую спинку своего резного стула, ожидая начала дискуссии.
Первым слово взял Арлорд Рассудительный, единственный из нынешнего состава Совета Старейшина, представлявший Стихию Земли.
– Полагаю, что Владыка прав, – произнес он, немного растягивая слова, чтобы скрыть свое заикание. – Если Гиндро Лживый получит в свои руки Камень, последствия будут гораздо более печальны, чем если мы проведем Ритуал Разделения. Я – за это предложение!
– А не слишком ли рано мы отчаялись? – воскликнул самый молодой из старейшин, восьмидесятипятилетний Лиогун Торопыга. – Да, мы потеряли две из трех линий обороны, но самые главные укрепления по-прежнему в наших руках. К тому же для нас недостаток провизии не столь критичен, как для армии Этельана. Его войска уже давно разорили окрестности и вынуждены гнать обозы с продовольствием за тысячи лиг от нашего замка. Пара-тройка удачных диверсий – и в их лагере начнется резня за кусок говядины!
Лиогун, с кончиков пальцев которого срывались маленькие искорки Огня, огляделся в поисках поддержки. Бринор и Арлорд отрицательно замотали головами, не видя в плане юного коллеги и доли рациональности, Инори Спокойный неопределенно пожал плечами, беря время на обдумывание, и Лиогун взглянул на двух еще не высказавшихся членов Совета, Арногеста Проказника и Ониаса Холодного.
