1
Обитатели городка Варум планеты Антея готовились ко сну, когда вечернюю гладь неба насквозь пронзила яркая комета, вспыхнувшая на несколько минут серебром и затем рассыпавшаяся фейерверком на сотни мелких светящихся огней. Немногие жители заметили это и из своих окон любовались захватывающим зрелищем, не догадываясь о том, что несет им этот космический пришелец и какую смертельную опасность он в себе таит. Самые крупные части кометы, уцелевшие от горения в атмосфере, на высокой скорости вонзились в тело Антеи, а вместе с ними сюда явился и вирус-убийца радиум.
Первой его жертвой стало четвероногое мохнатое существо Тру, полусобака-полукошка, каждое утро с удивительной настойчивостью обследующее обширные окрестности Варума. Обладая завидным любопытством, Тру, конечно, не мог пройти мимо ярко зеленого камня размером с него самого, неожиданно появившегося на его пути. Тру покрутился вокруг него, обнюхал, потом лизнул его чуть теплую бугристую поверхность и на какое-то время замер, прислушиваясь к своим ощущениям и разглядывая необычный предмет. Незнакомец показался ему совершенно не съедобным и даже немного горьковатым на вкус. Тру замотал головой и закашлял, стараясь избавиться от противного привкуса на языке, затем побежал прочь, потеряв к камню всякий интерес. Порезвившись еще немного на солнышке, он заспешил к себе домой своим обычным маршрутом.
Оказавшись в своем дворе, он заливисто залаял, призывая своих маленьких друзей, хозяйских ребятишек, выйти на улицу и поиграть с ним. На его лай никто не отозвался, тогда Тру забрался в свою конуру и, немного уставший после утренней прогулки, задремал, положив лохматую морду на лапы.
Проснувшись через какое-то время от шума во дворе, он попытался встать и выбраться из своего домика, но тело не слушалось его. Ноги стали словно чужими, желудок сводило, как будто от голода, но есть не хотелось, к горлу подкатывала тошнота. Тру заскулил, да так и остался в своей конуре. Он слышал, как хозяева громко звали его по имени, но от взявшегося откуда-то бессилия не откликался на их зов. Прошел день, и Тру почувствовал, как что-то изменилось в его душе, и этим что-то была растущая в нем беспричинная злоба. Он еще не понимал, что из мягкого и ласкового Тру становится совсем другим, агрессивным и крайне опасным.
И снова хозяйские дети Мона и Айрон, подростки немногим старше десяти лет, круглощекие девочка и мальчик с голубыми глазами, подошли к конуре и стали звать его, на что он тут же угрожающе зарычал.
– Что это? – испугалась девочка, отшатнувшись от домика своего любимца.
– Трусиха! – засмеялся на нее брат и смело сунул руку к Тру, пытаясь вытащить его наружу, но тут же выдернул ее обратно, она была вся в крови.
Мальчик истошно завопил, за ним закричала и Мона, прижав свои ладошки к пухлым щекам и зажмурив от страха глаза. На крики детей во двор выбежали их родители Солли и Эд.
– Что с тобой? – в ужасе закричала женщина, заметив рваную рану на руке сына, из которой кровь тонкой струйкой стекала на землю.
Она схватила Айрона за руку и перетянула ее полотенцем, оказавшимся у нее в этот момент с собой. Пока Солли ловко проделывала это, Мона, белее полотна от страха, наблюдала со стороны за действиями матери.
– Чем вы тут занимаетесь? – накинулся на детей Эд, когда жена закончила бинтовать руку сына.
– Тру… Это все он! Он схватил Айрона за руку! – зарыдала Мона, вытянув руку вперед и пальцем показывая на конуру.
На лице Эда отразилось недоумение, он не верил словам дочери.
– Этого не может быть, – уверенно возразил он, переводя взгляд с Моны на Айрона. – Вы, наверное, дразнили его? – спросил он.
– Я просто хотел погладить его, – захныкал сын. – А он…, – Айрон не договорил, дальше слышались только его жалобные всхлипывания.
Солли и Эд в растерянности переглянулись, за всю свою не слишком-то долгую жизнь Тру всегда был нежен и ласков со своими хозяевами.
– Позаботься о нем, – кинула мужу Солли и, взяв детей за руки, увела их в дом, оставив Эда одного во дворе.
Солли пришлось потратить много времени, чтобы дочь и сын, наконец, успокоились и перестали плакать.
– Так иногда случается, что животные кусаются,-внушала она им. – Обычно это бывает, когда они очень напуганы. Вы ведь не делали Тру ничего плохого? – Солли строго взглянула на детей.
– Ну что ты, мама! – воскликнула Мона. – Мы не обижали его!
– Что тут у вас? – спросил появившийся из-за двери на кухне, где сидели Солли и дети, старший сын Эш, стройный, такой же голубоглазый, как сестра и брат, юноша, на красивом лице которого отражалось беспокойство.
– Тру совсем взбесился… Кусается…, – пожаловался ему Айрон, выставив вперед забинтованную руку.
– Очень больно? – с сочувствием спросил Эш, брат утвердительно закивал головой.
Эш сел рядом с Айроном и обнял его за плечи. Солли улыбалась, глядя на них со стороны .
– И я с вами! – подскочила к братьям Мона.
Она придвинула к ним свой стул и прижалась к Эшу. Так они сидели весь вечер втроем, обнявшись, и постепенно место страха и боли заняли покой и умиротворение.
В это время оставшийся во дворе Эд в задумчивости стоял перед конурой Тру, не зная, что делать. Из домика домашнего любимца доносилось глухое рычание, не предвещавшее ничего хорошего. Их ласкового и дружелюбного Тру словно подменили. Наконец, оставив животное в покое, Эд вернулся в дом.
