- Натуральные? Или искусственные? - В зобу дыханье сперло от возмущения!
Мужская рука, словно нечаянно, прилегла на мою грудь. Очень весомо и ощутимо.
- Что? - Только и смогла выдохнуть, чтобы не орать нецензурно.
- Глаза, говорю, свои такие красивые? Или это линзы?
Гопник, только что лежавший почти при смерти, хитро приоткрыл один глаз. От удара по запястью охнул, закряхтел, но руку, все же, убрал.
- Свои. Еще раз так сделаешь - зашью не только голову, но еще и рот. И нос. А все лишнее отрежу, понял?!
- Офигенный цвет, конечно. Еще ни разу такого не встречал!
Для дикаря из подворотни парень говорил чересчур уж чисто и гладко. И голос, между прочим, приятный - бархатистый баритон, ровно такой, как мне нравится.
- Спасибо за комплимент. Но это не значит, что вам можно руки распускать!
Специально дернула посильнее, чтобы понял - я не шучу, и могу сделать намного больнее, чем сейчас!
- Ай! Милая девушка, вы спасти меня хотите или убить?
- Лучше бы дядя Коля оставил тебя, где нашел. А я бы вовремя оказалась дома.
За что мне такое несчастье свалилось на голову? Грязный, побитый, воняющий алкоголем чувак? Все его страшные шрамы и травмы после промывки оказались не такими уж и опасными. И не бросишь его, раз взялась.
- Так я ж помирал, кажется. Или нет? Как я здесь, вообще, оказался?
- Тебя принесли, бросили, сказали, что надо помочь. Все. Больше ничего не знаю.
- Ох… - Страдалец попробовал подняться, но не смог. Со стоном упал обратно на кушетку.
- Как тебя зовут, кстати? В карманах не было никаких документов.
- Ваня.
- Как?
Я в жизни не видела ни одного реального Вани. Во всяком случае, ни один себя так не называл.
- Иван Иванович, если быть точным.
- Иванов,наверное?
- Ага. Как ты догадалась?
- Иначе и быть не может. - С этим пациентом, похоже, ничего не могло быть просто и легко. С самого начала, с момента, как открылась дверь в клинику, стало ясно - на мою голову упали проблемы.
- Ну, да. Логично.
- Ладно, Иван Иванович. Сейчас тебя заштопаю и отправлю домой. Записывать не стану. Все равно же, имя свое не назовешь.
- Ты - настоящий ангел, милая девушка. Можно пригласить тебя на свидание?
Я представила эту картину - вурдалак в спортивном костюме и с заштопанной головой, и я - рядом, в таком же. И на каблуках, обязательно. Разве можно на свидание без каблуков?
- Будем щелкать семечки у подъезда?
- У какого? - Похоже, по темечку его приложили хорошо. Сильнее, чем сначала казалось. Иначе - откуда бы такое напряжение на лице при попытке что-то осмыслить?
- Ну, не знаю… Может, у того, под которым тебя подобрали…
- Если тебе нравится с семечками - можно и так. Подъезд не помню, правда, но можно подобрать любой, какой захочешь.
Его ладонь теперь аккуратно переползала с коленей на мою талию.
Шлепнула теперь уже со всей силой. Надоел. И начал раздражать своей наглой озабоченностью.
- Смотрю, ты уже пришел в себя. Значит, можно и оформить, как положено.
Отошла подальше от увечного, только что готового отправиться на тот свет, но внезапно воскресшего.
- Я готов еще поумирать, если такая фея будет пытаться меня спасти!
Он притворно заохал, даже глаза закатил. Но кто бы другой и поверил, наверное. Только не у нас в заведении, где настоящих страдальцев и притворных давно уже с лихвой насмотрелись.
- Здесь нет фей. Вы ошиблись адресом. Поднимайтесь, Иван Иванович. Мне некогда здесь нянчиться с вами.
- Эх… А разве вы не фея, милая? О, Милана? - Он встал на ноги и тут же уткнулся мне носом в грудь. Прикинулся, что читает надпись на бейджике.
- В глаза смотрите мне! В глаза, я сказала!
Так нельзя, конечно же, делать. За такое могут и выгнать с волчьим билетом. Но я и так уже накосячила, дальше некуда, помирать - так с музыкой.
- А зачем за ноздри-то тягать? - Хам сморщился недовольно, схватился за нос, но сделал целый шаг назад. И то - радость.
- Скажи спасибо, что лайтово дернула. Могла бы и порвать. И записала бы в карте, что с такою травмой и поступил.
- Надо же… А так посмотришь - глаза добрые, улыбка нежная, ручки мягкие… Ангел во плоти просто!
- Это нечаянно. И вообще, вам показалось под влиянием алкоголя.
Придвинула к себе новую, пустую карточку. Сосредоточилась. Прекрасно понимая, что все это - зря и попусту. Я уже нарушила все правила, и карточку потом выкину, чтобы замести следы. Но зачем об этом знать «Ванечке»? Пускай обувается и шагает домой, подобру-поздорову.
- Я не пил. Вообще не употребляю. - Он решил подыграть моему серьезному виду, кажется, тоже присел рядом с моим столом.
- Не знаю. Вонь стоит, как будто нырнул в целую ванну с сивухой.
- Ну, хотите, Милана, я сдам анализы? Докажу, что трезвый, как стекло?!
- Еще мне этого не хватало.
По-хорошему, надо было бы и анализы взять, и сообщить в полицию, чтобы они там сами разбирались… И не самой заклеивать и зашивать все порезы этому придурку, а отправить его в другую клинику - муниципальную. А этот клиент не сможет оплатить нам даже пару пластырей, не то, что все услуги, что я успела оказать…
Какого черта я с ним, вообще связалась? Надо было дяде Коле отказать.
Опрос больного, конечно же, ничего толкового не дал.
