Глава 1
Хошь так поверь, а хошь на себе проверь
Перевернув страницу под названием «школа милиции», я на некоторое время замерла. Застыла, не имея ни малейшего представления о том, куда же мне приложить жизненную энергию, бившую через край. Ничегонеделание было для меня бесконечно мучительным. Я давно привыкла куда-то бежать, нестись сломя голову, что-то организовывать, постоянно решать проблемы, преодолевая себя и обстоятельства. А тут вдруг тотальный жизненный штиль… Странно…. Очень странно и совершенно непонятно…
Именно в это самое время я каким-то чудом, не иначе, попала на приём к …гадалке, умеющей трактовать кофейную гущу. В поисках халявы – ответа на вопрос, куда же мне направить собственные пяты, я оказалась в крошечной квартирке старушки-одуванчика. Как только чашка кофе была выпита, а его остатки присохли к стенкам миниатюрной кружечки, прорицательница, покрутив перед собственным носом «скрижаль», начала вещать:
– Больше ты никогда не будешь носить погоны, – медленно произнесла она. – А если и сможешь обмануть судьбу и всё же нацепишь их на себя, то будет длиться это один пшик, не больше!
Услышав первую фразу, я тут же поняла, что сидящий передо мной «раритет» давным-давно выжил из ума. Не иначе! Как это – не буду носить погоны? А что же мне остаётся делать?! Ведь ничего иного я не знаю, к тому же впереди у меня диплом, в котором чёрным по белому будет написано: «Юрист-правовед». Следовательно быть мне юристом до скончания веков.
Через пару дней я уже и думать позабыла о старушке, ибо впереди замаячили новые перспективы. Тамуна, знавшаяся с самим шайтаном, предложила мне обратиться к её хорошему знакомому, возглавлявшему отдел дознания в одном из РОВД, находившемся неподалёку от улья. Расчёт был прост: работа дознавателя в разы легче работы следователя, посему имелся шанс, что меня возьмут, несмотря на все мои нюансы.
Начальник отдела дознания, выслушав мою «исповедь», подытожил:
–Майя, я готов вас взять в свой отдел. У меня как раз есть одно вакантное место. Единственное, что вам нужно сделать – это заново и очень оперативно пройти медицинскую комиссию. Вы ведь ко мне не переводом идёте, а через увольнение. Таковы требования. Впрочем, я уверен, что с комиссией у вас никаких проблем не будет, вы ведь её уже не раз проходили. Как только ваше личное дело из школы милиции попадёт ко мне на стол, вам выпишут направление на медосмотр.
К моменту получения направления на медкомиссию со мной приключилась сущая беда. Кто-то из жильцов улья приволок герпетический вирусный конъюнктивит, разлетевшийся по общаге со скоростью света. Стало очевидным: комиссию мне не пройти, ибо окулист, увидев моё «прекрасное» левое око, заключение ни за что на свете не подпишет. А посему нужно лечиться и терпеливо ждать, пока глаз не вернётся в исходное состояние.
Спустя примерно три недели левый глаз снова стал как новенький, зато правый готов был вываливаться наружу. Подобного поворота событий я никак не ожидала. И снова три недели ада. Три недели страшного зуда, красноты, практически слепоты, капель, мазей и безудержного желания царапать стены когтями.
Чтобы хоть как-то отвлечься от болячки и дурных предчувствий, в один из дней, нацепив на нос огромные солнцезащитные очки, я отправилась на пляж. Лето было на исходе, но аномальная дневная жара всё ещё позволяла купаться в местном пруду, расположенном в самом сердце города.
Проведя на горячем песке добрую половину дня, я уж было собралась «сматывать удочки», как вдруг столкнулась со своими бывшими коллегами из дежурки, в компании коих находилась та самая Анна Михайловна, из-за которой меня «попросили» из аэропорта. Менты шумною толпою привалили на пляж с ночевой.
– Майя, привет! Ты уже домой? А чё так рано?
– Оставайся с нами! Мы сюда надолго! До самого утра!
– Не останешься? Почему? Ну, блииин…
– Ну, тогда давай хотя бы искупаемся за компанию?
Отчего же не искупаться, отчего не подарить разомлевшему на солнце телу ощущение приятной обволакивающей прохлады? Отчего не проститься с медленно угасающим солнцем? А самое главное – отчего же не разглядеть как следует блатную бабень?
Но надо же было такому случиться, чтобы именно в тот самый момент, когда любовница «великого мусора» в близлежащих кустах принялась раздеваться, меня кто-то отвлёк. Когда же я снова смогла обратить свой взор на Михалну, та, похрюкивая, уже вовсю плескалась в пруду.
– Вот чёрт! – ругнулась я про себя. – Не дали восхититься прелестями каракатицы!
Из воды дородная «ундина» выползла только когда начало смеркаться. Народ уже давным-давно рыбу запивал пивасом, а она всё продолжала киснуть в мутной водице, очевидно, стесняясь презентовать присутствующим собственные габариты. Как только нога «элитной» сотрудницы ступила на песок, я тут же безо всякого стеснения принялась демонстративно разглядывать её бесчисленные складки да брыльки. Процесс оказался увлекателен настолько, что ваша покорная слуга, словно распоследняя ворона, раскрывшая рот, налетела со всей дури босой ногой на стекло. Рассмотреть рану из-за быстро сгущающихся сумерек не получилось, посему пришлось как есть – без обработки и перевязки – тут же убраться восвояси.
