Этот роман писался мною, начиная с 1971-го года и закончен был в 1979. Многое из того, о чем я писал, представлялось мне чрезмерным воображением, однако жизнь наша оказалась гораздо смелей меня в своем безумии. И все, буквально, все, что описано в романе, случилось и в жизни, с очень небольшим запозданием в отношении написанного. Пожалуй, лишь этой своей опереженностью фантазии в сравнении с жизнью я и могу гордиться. Но временной зазор был очень мал.
Так, бессмертие, действительно, было изобретено в каком-то Одесском институте, кажется, куроводства или что-то в этом духе, буквально через два года после окончания романа. И в «Литературной Газете», некий академик написал доподлинно мои слова, мол, конечно, о бессмертии пока говорить рано, но уже сейчас на мухах дрозофилах доказано, что человек может, в принципе, жить до 200 лет.
Духа-Лектора своего я писал со знаменитой Уральской Бабки, которая лечила «вождей», для чего ее возили в Москву на специальном самолете. А замечательная целительница Джуна появилась буквально сразу же после окончания романа. Эту книгу свою, я ей некогда подарил именно с такой надписью, как подтвердившей описанное в романе. Да и, вообще, даже то, что совсем было мной придумано (так мне казалось), едва роман напечатали в Ерусалиме в 1984-ом году, – жизнь полностью подтвердила своим безумием.
И народ выстроился к «духовному» в виде Чумаков и Кашпировских по удивительному КГБистскому сценарию, какой мне и не снился. И сценарии перестройки так расписали шустрые молодцы из ЦК и ГБ совместно с Корпорацией Судьбы на Западе, что долго еще всем нам придется расхлебывать эти страшненькие воровские пьески. А с какой невероятной проворностью стали заживо хоронить неугодных, теперь уже совсем даже не убивая, по-западному, экономически. Но и буквально «мочить» принялись – как выразился последний президент – повсюду, от крематориев до сортиров… А сам Крематорий, кладбище, похороны – все это приобрело характер общенационального промысла, как блатного так и скорбно-телевизионного. У нас все время любовно кого-нибудь хоронят. Каждый день, стоит лишь включить наш «ящик для идиотов», как пел Владимир Высоцкий.
Впрочем, роман мой не про то, хотя все это в нем присутствует, и, как мне кажется, сегодня стало совсем реальностью жизни. И моя дьявольская киностудия и катафалки, которые за нами так и катятся, не отставая. И бездарные скверные сценарии жизни, расписанные мерзавцами и ворами… И даже все сны, видения и прочие события в моей книге – тоже невыдуманные – все это было, кому-то снилось, с кем-то происходило. Даже лечение наложением рук, приведенное в книге – настоящее. Для тех, кто хоть что-то в этом понимает, сам описанный процесс и ощущения – могут оказаться полезным знанием.
«Творческие Работники» тем не менее – это книга о душе бессмертной и о настоящей любви. Это книга о судьбе, о грамоте судьбы; о бессмертном человеке и смертной жизни; о том, как часто мы сами себя хороним заживо, не в силах поверить в свое человеческое, высокое предназначение. И, наконец, мой роман о том, что один Человек с большой буквы, если перестанет он делить судьбу поколения, эпохи, и востребует он свою судьбу, отдельную, над которой и Боги не властны, как считали древние греки, – такой Человек способен Один перевесить Всех, Всю жизнь! Вот об этой неуничтожимости Человеческого всей зоологией жизни и начальниками, вожаками повествует моя книга.
Потому что схватка Человеческого и Звериного, Спасителя и Вождей двуногой стаи – продолжается. И, кто знает, быть может, Россия – это последнее место, где Человек еще окончательно не уничтожен, не превращен в социальное животное, культурное в быту, обеспеченное, вежливое, как это давно (по мнению автора) произошло во всем, так называемом «цивилизованном мире». Вот отчего весь этот Запад, а в особенности совсем скверная в этом смысле Америка, где все делается, чтобы низвести человека до его банковского счета, – вот отчего этот зоологический Запад вместе с нашими бывшими коммунистами, а теперь демократами, так хотят, чтобы в России стало, как у Них. Чтобы исчезло здесь новое понимание Человека и его Судьбы, накопленное за страшные 80 лет испытания СОЦЛАГОМ. Когда, действительно, пол страны сидело, а пол страны сажало. Авель и Каин повторили библейское.
Но самое странное, о чем никто не желает ни знать, ни говорить – это то, что стать Каином, начиная с 1917-го года было проще всего. Ничего для этого не надо было из достойно-человеческого. Любой недоумок мог и выбивался в Начальники – самая была открытая карьера жизни, самый верный сюжет к благополучию. А вот чуть поспособней люди, чуть по-талантливей – чурались этой простой и легко исполняемой пьесы, не брали на себя роль. Этой, как мне кажется, основной загадке России в XX веке и посвящена моя книга. Почему истинно Творческие Люди не соблазнялись простой блатной возможностью власти и спецслужб, а все тщились куда-то повыше, жертвуя благополучием спецпайка, отмеченность свою нездешней силой пытали; почему настоящие Творческие Работники здесь, в России, были возвышены (или унижены) особым образом, и как русский человек рассуждал о себе и жизни в этой драматургии желанного и предлагаемого – вот чему в первую очередь посвящена моя книга.
