Читать онлайн полностью бесплатно Ирина Ракша - Только свети, свети

…Всем тем, которых забывать нельзя, Поклонимся, поклонимся, друзья…

М. Львов

В последнее время я часто раскрываю мои старые, потрёпанные фотоальбомы. Всегда пристально и даже увлечённо рассматриваю старые и не очень чёрно-белые фотографии. А за жизнь их накопилось немало. Правда, мой сверстник и тоже вгиковец Гена Шпаликов написал: «По несчастью или к счастью, истина проста: ⁄ Никогда не возвращайся в прежние места. ⁄ Даже если пепелище выглядит вполне, ⁄ Не найти того, что ищем, ⁄ Ни тебе, ни мне».

И Гена был прав, не надо ездить в покинутые места. Ибо от перемен сердцу станет больно до слёз…

Но у меня-то совсем другое дело. В прошлом я ничего не ищу. Я художник и лишь констатирую. И ничего ни с чем не сравниваю. Напротив, я как по пунктиру лет, по пунктиру десятилетий иду оттуда, из далёкого далёка, к себе, в наше сегодня, по пути рассматривая бесценные стоп-кадры прошедшего. («Остановись, мгновенье, ты прекрасно».) Так интересно их рассматривать. Тщательно, со вниманием. И не только выражения лиц героев, их жесты, фигуры, одежды, а буквально все детали вокруг. Детали быта тех лет, даже самые малые, мелкие. Но которые так много говорят о своём времени. Вот, например, фото – моя мама, студентка Тимирязевской сельхозакадемии, со мной, малой крохой в чепчике, бережно держит дитя на коленях. Мама юная (ей всего девятнадцать), худющая, присела на край какой-то оградки и, улыбаясь, что-то живо говорит, очевидно, любимому мужу, моему папе, тоже студенту, но уже выпускнику ТСХА. Это Лиственная аллея, весенний солнечный день 1939 года. За спиной – общежитие, краснокирпичный трёхэтажный дом. (Таких на аллее несколько, они и сейчас там стоят в ряд.) Малышка в чепчике, ничего не понимая, недоумённо и даже испуганно таращит глазки на чуждый и страшный для неё мир. На маме клетчатое дешёвенькое в обтяжку платье. Белые носочки по моде тех предвоенных лет. И туфельки белые, парусиновые (т. е. из парусиновой ткани), утром начищенные для форса зубным порошком…

А вот другая фотография, снятая через два года. Папа – выпускник ТСХА, факультета механизации. Одно время факультет назывался МИМЭСХ, иначе говоря, Московский институт механизации и электрификации сельского хозяйства. И папа с отличием его окончил. Он вообще острого был ума, изобретатель любых машин, очень любил их и понимал, как живых: ему было любо всякое колено, колесо, любой узел. Изобретённые им модели – хлопкоуборщик, жатка по гороху, картофелеуборочная и, наконец, к концу жизни шедевр – машина СКСР-64. То есть «Сеялка-культиватор системы Ракша» 1964 года. По всей стране на селе эта машина, эта сеялка была очень востребована и любима.

И вот на этой чёрно-белой фотографии папа на первой своей официальной работе на ВСХВ, сидит за директорским столом павильона «Хлопок». (После свадьбы с мамой папа, деревенский плебей с Украины, стал москвичом, и после окончания института его сразу же пригласили работать на только что строившуюся чудо-выставку (ВСХВ) директором павильона «Хлопок».) А почему именно «Хлопок»? Да потому, что он не раз бывал ещё на студенческой практике в Узбекистане, работал бригадиром на бескрайних хлопковых полях. Даже получил звание «Ударник социалистического труда». Есть даже малюсенькая фотография, где папа в полосатом халате и тюбетейке сидит на двугорбом верблюде. Эта фотография мою маму очень забавляла. Она смеялась: «Ну, Женька, ты тут прямо настоящий бай». Папа отшучивался: «Не бай, а нищий феллах. А вот когда мы получили там большие “хлопковые наградные”, в Москву возвратился баем. Купил себе первый приличный костюм. Помнишь, серый такой? И новые парусиновые ботинки. Ну прямо “кум королю и сват министру”». И лукаво щурился: «И, кажется, я тебе даже понравился?» Мама в ответ кокетничала: «А ты меня и в старых штиблетах увлёк…» И ещё о тех годах папа говорил особую мудрость: «Если ты знаешь, что у тебя дома в шкафу висит новая одежда, ты в любом рванье чувствуешь себя гордо и уверенно».