…Жила в нашем подъезде моя одноклассница Илонка. Толстая весёлая девчонка, на-половину армянка, на-половину русская. Кудрявая, с шикарной шевелюрой, белокожая, с огромными верблюжьими ресницами. Мать её, Наталья Борисовна, давно уже развелась, и жила с дочкой вдвоём. Илонка бегала по двору оторва-оторвой, хотя всегда была и одета и накормлена, а Наталья Борисовна каждый вечер играла на пианино, регулярно нервируя весь подъезд, и пела грудным контральто «…Оружьем на со-олнце сверка-а-а-я!..»
Илонка, закончив школу, неожиданно для всех выскочила замуж, и умотала куда-то в Венгрию. А Наталия Борисовна осталась одна. Удивительно всегда выглядела она. Женщине далеко за полтинник, былая краса увяла, хотя Наталия Борисовна и придерживалась пуританского образа жизни, и теперь, всё ещё по-привычке видимо, хорошась и нафуфыриваясь, она всё время вызывала своим видом улыбку и недоумение. Огромные массивные каблуки, юбка в пол, кружевная блуза, причёска «а-ля эспаньоль» на фоне изможденного диетами, морщинистого тела, смотрелись настораживающе. А когда Илонка смоталась, Наталья Борисовна и вообще покатилась по наклонной. Нет, она не пила и не курила, мужиков не водила, и являла собой образ дамы в летах, упорно неувядающей и молодящейся, и прыть её в этом деле обескураживала. Мало того, Наталья Борисовна закончила курсы психологии и практической магии, и, кроме того, что она преподавала английский язык в школе, откуда её настойчиво пытались всё время отправить на пенсию, она ещё и подрядилась психологом в младшие классы. Мамашки прибегали к директору:
– Чё за дура у вас тут детям мозги вставляет?..
Директриса пожимала плечами, типа «шо такое?», хотя была в курсе.
– Вы об чём?
– Чё за дура у вас теперь?, – орали родители, красные от гнева, – На кой чёрт вы её поставили?..
А Наталья Борисовна, проводя психологический тест для каждого из первоклашек, старалась от души, и вкладывала в работу всю душу:
– Вот, смотри и слушай меня внимательно, – говорила она, ложась грудью на парту, приближая лицо к самому носу первоклашки, – Па-ра-ход… Что?.. Де-ла-ет?..
Первоклассник, с опаской поглядывая на хищный маникюр психолога (кроваво-чёрные когти в три сантиметра длиной), вежливо улыбался:
– Плывёт.
– Нет!, – резко перебивала Наталья Борисовна, разгибаясь, – Ты не волнуйся!.. Ты главное – не волнуйся!.. Ты сейчас внимательно послушай меня и постарайся ответить. Хорошо?..
И она строго ждёт, когда мальчик кивнёт.
– А теперь слушай меня внимательно, – говорит Наталья Борисовна, медленно приближая к лицу ребёнка макияж ведьмы на дискотеке, – Па!.. Ра!.. Ход!.. Что?.. Де.. Ла.. Ет..?..
Тщательно подумав, перепуганный насмерть ребёнок затравленно шепчет:
– Гудит?..
– Нет!!.., – с сожалением перебивает Наталия Борисовна, начиная терять терпение, – Ты не волнуйся, самое главное!.. Ты не волнуйся!.. Успокойся!.. Послушай меня внимательно и не торопись!.. Хорошо?.. Ты меня понимаешь?.. Ты слышишь меня?..
Ребёнок вжимает плечи, сползая под парту, но Наталия Борисовна терпеливо подбирает слова, нависая над столом, приближая лицо сверху:
– Подумай внимательно. Хорошо?.. Подумай как следует! Ты меня слышишь?.. А?.. Па-ра-ход… Что?.. Делает?.. Ты не волнуйся!..
Ребёнок, вжимая позвоночник в стул, втягивая голову, начинает моргать и всхлипывать.
… – Вы представляете?!, – орала очередная мамаша в кабинете директора, – Эта дура довела моего сына до слёз!.. Ребёнок наотрез отказывается идти в школу!..
Директриса устало вздыхает, совершенно задолбавшись объяснять каждый раз одно и то же:
– Ну… Извините, ради бога!.. Старый преподаватель… Заслуженный Учитель… Понимаете?.. Простите, пожалуйста… Ей до пенсии совсем чуть-чуть осталось… Одни только благодарности… Выслуга лет… Я же не могу её…
(Наталье Борисовне на пенсию можно было уйти семь лет назад!)
… – Очень хороший педагог…
– Дура она у вас конченная!, – орала мамаша, – Старая дура!.. Ненормальная дура!..
Директриса, уже десять раз разбиравшаяся на эту тему, знает наверняка – успокоившись и остыв, мамашка тоже будет извиняться, тоже объяснит, что, мол, время у нас такое, а перед самой дверью обязательно спросит, оборачиваясь со смешком:
– А чё он делает-то?.. Пароход?.. Если он не гудит и не плывёт…
Директриса вздыхает, отводя глаза:
– Он «перевозит пассажиров»…
И прощание предсказуемо задерживается я ещё на две-три минуты восклицаний, шутливых проклятий и нервного смеха…
… – И вы извините, пожалуйста… Тоже…
– Да я понимаю, понимаю, простите… «Психолог!»…
…И вот, Наталью Борисовну, наконец, торжественно выперли из школы.
Женщина заметно преобразилась.
Поносив ещё месяц официоз в прикиде, Наталья Борисовна постепенно отказалась от яркого макияжа к облегчению соседей. Согласитесь, жутковатое зрелище встретить за-полночь на лестничной площадке ярко накрашенную старуху в мини-юбке и с мусорным ведром.
Свои вечерние концерты под фортепиано Наталия Борисовна почти забросила, и лишь иногда среди ночи вдруг кто-нибудь из соседей подпрыгивал во сне, услышав неожиданно гром клавиш и высокий грудной вопль – «… Нет! Не любил ты!.. Совсем не любил ты!..»
