1. Пролог. Иван
От этой новости во мне мгновенно вскипает ярость. Настя поедет в Ялту вдвоём с этим недоноском?! Какого чёрта? Я прекрасно помнил, чем закончилась наше с ней совместное путешествие туда - при том, что я абсолютно не был намерен с ней целоваться, а это недоразумение в шароварах - явно намерен! Такую лыбу давит, что тошно смотреть!
Я разломал в щепки несколько толстых веток и, сам не ведая, что творю, засунул их в костёр. Пламя объяло котелок целиком - не подступишься.
- Иван, ты что творишь? - ахнула маленькая, но гордая птичка-невеличка и замерла с поварёшкой в руках, с ужасом глядя на горящий казан.
- Я?! Это ты что творишь? Тебе этот удод, что ли, нравится, что ты с ним в такое приключение собралась?
Кроха нахмурилась:
- Во-первых, не понимаю, почему ты так его называешь... и почему Толик должен мне не нравиться? Он хороший парень... А во-вторых, какая тебе разница? Ты же... свободный человек, ищущий свободных отношений...
- Это вовсе не мешает мне беспокоиться за тебя! - буркнул я недовольно.
- Можешь за меня не беспокоиться, я уже взрослая.
- Ага, целых восемнадцать лет, да тебе на пенсию пора!
Она не успела возмутиться: содержимое котелка начало так бурно кипеть, что крышка принялась с дребезгом скакать, а суп - выплёскиваться на полыхающие ветки. Потянуло жареным.
- Снимай скорее! - пискнула малявка, но я вместо этого просто раскидал полешки по очагу - и пламя рассеялось.
Мы молча довели до конца наше общее дело, а потом Настя разлила суп по тарелкам и куда-то свинтила. К счастью, я знал все её нычки и нашёл очень быстро. Пичуга сидела на пне, обнимая голые коленки и глядя на лунную дорожку, мерцающую на морской ряби.
- Короче, - сказал я, стараясь звучать внушительно и непреклонно, - ты никуда с ним не едешь, и точка!
- Ну да, конечно, папочка! Слушаюсь и повинуюсь! - с сарказмом проговорила малявка, явно не намереваясь слушаться меня на самом деле.
Я снова вспыхнул, схватил её за плечи и поднял так, что наши глаза оказались на одном уровне. Лёгкая, блин, как пушинка - ну куда я её отпущу неизвестно с кем?
Настины глазищи испуганно и удивлённо распахнулись, она вся сжалась, как пружина, а меня вдруг бросило в дрожь.
- Я. Сказал. Никуда. Не поедешь! - хотел быть громким и строгим, но вместо этого почему-то охрип.
Малявка упёрлась ногами в пень и постаралась высвободиться, но я притянул её ещё ближе - почти нос к носу. Меня обдал её нежный, свежий аромат (и как она только умудряется так пахнуть, целыми днями крутясь у костра?), в глазах потемнело.
- Иван! - шепнула Настя жалобно. - Отпусти! Что ты делаешь? У тебя нет права приказывать мне!..
- А может, я хочу такое право!..
- Ты сам сказал, что не хочешь!
- А может, я передумал! - и больше не сдерживая порыв, потянулся к её губам.
Дорогие читатели! Приглашаю вас познакомиться с героями моего нового романа!
Иван, молодой военный 23 лет, накануне потерпел неудачу на любовном поприще и крайне тем возмущён, расстроен и обескуражен, так как имеет крайне высокое мнение о собственной персоне. Про неудачу можно подробнее почитать в романе "В любви и на войне...", но не обязательно - романы абсолютно самостоятельны.
Настя, юная и скромная девушка 18 лет, только что поступила в ВУЗ на психолога. У неё есть брат Митя, с которым она и приехала на отдых, где познакомилась с Иваном. Будет разбираться в психологии разочарованных мужчин))
Двигаться будем постепенно, иногда совершать ошибки, но вы меня знаете, хэппиэнд неизбежен ;)
2. Глава 1. Свободен и... разочарован (Иван)
Я ехал в плацкартном вагоне поезда, направляющегося на побережье Крыма, но по ощущению скорее было похоже на товарняк в Сибирь. К местам лишения свободы - такое у меня было состояние. Чёрт, и зачем я поехал? Лучше бы сдал билет, как ОНА. И остался дома. Хандрить в своей комнате в тишине намного легче, чем в этом вертепе.
Музыкальный квартет, в компании которого я совершал эту поездку, без конца устраивал концерты, и другие пассажиры с удивительным энтузиазмом их поддерживали, хлопая и выкрикивая одобрительные слова. Я же только раздражался всё сильнее и уходил курить в тамбур. Точнее, дышать свежим воздухом - бросил ведь два года назад под давлением Васьки. Иногда начинал грызть червь сомнения: может, зря я её бросил, променял на Лину. Точнее, попытался обменять.
Чёрт, если кому рассказать - не поверят - до того странная история! Я несколько лет встречался с девушкой, очень красивой, умной и спортивной. Мы ещё в школе познакомились, она училась на три года младше. Дружили на почве увлечения спортом. А когда Василисе стукнуло семнадцать, я понял, что она уже совсем не ребёнок, а очень привлекательная девушка. Привлекательная во всех смыслах, особенно в смысле фигуры. Такие бицепсы, квадрицепсы и ягодичные мышцы - поискать! И стоило мне проявить к ней мужской интерес, как Васька тут же растаяла и призналась, что я давно в её мечтах как парень. Ну, вы поняли.
Всё шло очень хорошо - намного лучше, чем у моих товарищей, да и у меня в прошлом. Вася была не сентиментальна от слова совсем. У неё напрочь отсутствовала привычка к капризам, истерикам, вымогательству и прочим профессиональным девчачьим забавам. Она не была жеманной ломакой, обожала физическую активность, азартные игры навроде бильярда или боулинга, легко согласилась на интимную близость и почти никогда не отказывала. У меня не было ни одного серьёзного повода, чтобы расстаться с ней: мы не скучали вместе и при этом она не была навязчивой и утомительной. Конечно, у всех есть свои недостатки. Васькины заключались в недостаточной женственности и дружбе с парнями. Она не любила носить платья, краситься и общаться с девчонками. Даже со своей родной сестрой-близняшкой Ангелиной почти не проводила времени. Зато у моей девушки имелся целый арсенал приятелей мужского пола. Я видел, как они общаются - почти по-мужски. Ни флирта, ни стрельбы глазами - чисто дружеские отношения. По идее, мне незачем было ревновать, и всё же порой я бесился. Ну как это - она идёт куда-то без меня, вдвоём с Калясиком? Любимый её дружбан, тощий обсос - терпеть его не могу. Типичный компьютерный червяк, но при этом при бабле, даже хата своя имеется. Из-за него мы с Васькой иногда ругались. Она стояла за своего кореша стеной, я исходил пеной. Но она всегда побеждала, потому что крыть мне было нечем: они действительно были просто друзьями, только слепой мог это отрицать.
