Я землей не обетованной бреду.
Дни проходят, но не вижу я людей.
В одиночестве тону я, как в бреду,
Тешась тем, что сила есть души моей.
Только боль сжигает горло мне.
Я ведь где-то душу потерял,
Я её при солнце иль луне
Богу или дьяволу отдал.
Белый ангел где-то рядом пролетал.
Путь к душе моей он указал крылом.
Я его в который раз не замечал.
Пусть летит, авось воротится потом.
Рвался к цели я, не замечал людей.
Мне глаза мои затмили барыши.
Но судьба притормозила мне коней —
Как идти по жизни дальше без души?
Белый, белый, белый, белый, белый снег,
Ты упал ко мне под ноги не спеша.
Ты скажи, ведь я пропащий человек,
Ты скажи, где там она моя душа.
Ты скажи мне, ничего не утаи,
Где конец моей никчемной маеты.
Я оглох, давно слепы глаза мои.
Ты же сам давно замел мои следы.
Я землей не обетованною брёл.
Жизнь моя теперь не небыль и не быль.
Душу я свою искал, но не нашёл.
И в ногах моих не снег, а только пыль.
1995 г.
Я спою для тебя…
Позабыв, что мир злобен и тесен,
Я пишу эти строчки любя,
Строчки той, самой лучшей из песен
Для тебя, для тебя, для тебя.
И гитары коснусь я нечаянно.
Она вдруг, вся дрожа, запоет,
Что в душе у певца не случайно
Это нежное чувство живет.
Страшно мне. Я все реже летаю.
Держит жизнь, больно держит меня.
Я терплю. Людям всё я прощаю,
Лишь бы только увидеть тебя.
С каждым днем всё трудней и больнее
Пути рвать этой жизни дурной.
Я кромсаю себя, не жалея,
Лишь бы слышать твой голос родной.
Я спою для тебя, не кого-то.
В каждом слове душа, а не лесть,
Что люблю я тебя не за что-то,
А за то, что на свете ты есть.
Нас с тобою захватит весною.
Будут звезды нам ярко светить.
Мы пойдем. Полетим мы с тобою
Пить полынь горьких дней и любить.
Май 2005 г.
Пустое место в темноте
Пустое место в темноте
И я там был. По простоте,
Стремлений чистых не тая,
Летела прочь душа моя
От грязных помыслов людей,
Тех, что кривят душой своей.
Пустое место в темноте.
И я там был. Не в суете,
Здесь обретя себе покой,
Парил свободно разум мой
Вдали от пакостей людских,
Вдали от гадостей мирских.
Пустое место в темноте.
И я там был. Не в маяте,
Раскинув тело на полу,
Я воздавал ему хвалу
За силу мышц и быстроту,
Когда-то добытых в поту.
Пустое место в темноте.
И я там был. Не в тесноте
Рассудок, тело и душа
Разъединились не спеша,
Чтобы опять собраться вновь
И освежить в застое кровь.
И каждый в липкой темноте
В оглохшей хриплой пустоте
Забрав все ветхое старье
Нашел единственно свое —
Свой неуместно редкий дар.
И воспылал в крови пожар
Души в слепящей чистоте,
Свободной мысли в простоте,
Упрямой бренности телес
На безразличие небес.
И я сильнее втрое стал.
Не умер я! Я просто спал!
19 мая 2000 г.
Сердце Бога
Я парил над Землей, как всегда,
Как парил миллионы веков.
Пролетали, как вечно, года,
Оседая в Долине Снегов.
Мельтешили внизу облака,
Ветер пел на все сразу лады,
Мчалась к Морю Забвенья река,
Замыкая движенье воды.
Я парил – это было всегда,
Созерцая мной созданный рай.
Я парил, тормозя иногда,
Чтоб взглянуть на Затерянный Край.
Этот край я давно затерял.
Где-то там за завесой веков
Он упал, обронился, пропал,
Не боясь нерушимых оков.
Был я юным тогда божеством.
Занималась Вселенной заря.
Я заложил себе скромный дом,
Нетерпеньем не божьим горя.
Я с подножья Вселенной украл
Пыль дорог, не истоптанных мной.
Я по кваркам ее собирал
И тащил всё бесстыдно домой.
Я зажёг в этом доме огонь
И завёл у него хоровод,
Да так быстро, что пальцем не тронь,
А не то палец тот оторвет.
Много комнат в моём том дому
Накрутил этот шумный вертеп.
И куда столько мне одному
Столько разных по всякому неб?
Первый круг слишком был жарковат —
Слишком близко висит он к огню.
Да и честно сказать – маловат.
Я там грешные мысли храню.
Круг второй попросторней его,
Да и жар там конечно не тот.
Только там не живет ничего,
Только ужас вселенский живет.
На четвертом – один лишь песок
Всё хранит горемычный покой.
Тоже мал по себе, невысок.
Интерьер мне не нужен такой.
На других четырех все не так:
Мертвый пар там бушует рекой
И царит леденеющий мрак.
Места нет, чтобы стукнуть ногой.
Долго я в новом доме плутал,
Разгребая вчерашний салют.
Только здесь я нашел, что искал,
Здесь теперь мой всегдашний приют.
Только третий голубенький круг
Мне по нраву пришелся один.
Только здесь не жалею я рук,
Вороша галерею картин.
Я сложил сотни сотен вершин
И Горами назвал тот пейзаж.
Я водою наполнил кувшин
И меж ними разлил. Эту блажь
Я назвал Океаном Любви
И добавил в него от себя
Капли пота и капли крови,
И засеял ту пашню, любя.
Пашня долго не думала ждать
И явила мне всходы свои.
Всходы вышли и начали звать
И я понял – то Дети Мои.
Каждый крохотный нежный росток
Льнул ко мне и безропотно ждал,
Ждал заботы, хотя бы чуток.
И всё это Я Жизнью назвал.
Я заботливо Жизнь завернул
В покрывало Поющих Небес,
Лёг я рядом, тихонько уснул,
Поддаваясь истоме телес.
Хоть не долго я спал, чудный сон
Мне привиделся Миг Бытия,
Будто сладко Я пел в унисон,
Пел с такими же точно, как Я.
Тихо тешась затеей своей,
По любви источенной из жил,
Счастлив был в окруженье детей,
Тех, что только сейчас породил.
Мне бы спать миллионы веков,
Лишь бы сон этот чудный смотреть,
