Альфстанна поняла, что все её внутренности прилипли к позвоночнику, и похолодело даже в желудке.
Её швырнули на пол перед троном королевы Хеледд. Сквозь слои одежды больно дернуло колени. Высоченные своды залы – ледяные, неприступные – обступили со всех сторон, и Альфстанне показалось, что они сжимаются. Но нет – это все те же гвардейцы обошли Стабальт подковой, оставляя лазейку лишь спереди, чтобы не мешать королеве вершить расправу. Альфстанна попыталась встать, но двое солдат, выкручивая руки, тут же надавили девушке в плечи.
Смотрела на это вся дворцовая знать. Значит, спектакль с публичным разоблачением? Жаль. Она, Альфстанна, надеялась, что её хватит на дольше. У неё ведь еще нет ни мысли про злосчастный лаз, которым можно сбежать в случае штурма.
Хеледд сидела на троне. Было видно – она взвинчена до предела и едва удерживает себя от какого-то опрометчивого шага. В руке, сжатый и затертый практически до дыр, дрожал смятый лист бумаги.
- Что это значит? – шепнула Альфстанна одновременно из страха, требовавшего прояснить хоть что-то, и из необъяснимого желания помочь королеве вызвериться.
- ЧТО. ЭТО. ЗНАЧИТ?! – ожидаемо взревела Хеледд, вскакивая с трона и широкими шагами спускаясь с помоста вниз. – ЭТО ТЫ СКАЖИ, ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?! – она ткнула Альфстанне смятой бумагой под нос, а потом не удержалась и изо всех сил ударила по лицу. У девушки высыпались из глаз искры – столь густо, что вокруг на несколько мгновений вовсе померкли все цвета.
- Лаудан угрожает моему отцу! – карикатурно закривлялась Хеледд, намекая на поведение Альфстанны парой недель ранее. – Лаудан то, Лаудан это! Пошлите к нам шпионов… И МЫ ПОСЛАЛИ, ПРОКЛЯТАЯ ТВАРЬ!
- Я не понимаю, – выдохнула Альфстанна, понимая, что это лишнее: даже если бы она что-то и понимала, Хеледд не стала бы слушать. Той главное сказать самой.
- И знаешь что? – разухмылявшись совершенно нездорово, Хеледд принялась ходить на всю длину помоста взад-вперед. – Твой отец слыхом не слыхивал об угрозах Лаудана! Никто, НИКТО не приезжал к вам в чертог. Только вот твои люди от Лаудана – вернулись, без половины товарищей и тебя. А знаешь, что особенно важное? – Хеледд замерла, полностью обернувшись к Альфстанне и вдруг заорала: – Твой отец здоров и совершенно точно убежден, что ты сейчас в лагере Диенара! В ЛАГЕРЕ ДИЕНАРА! Ну, Стабальт, давай, начинай доказывать мне про заговор Лаудана! ДАВАЙ ЖЕ!!! – не сдерживая себя, Хеледд снова от души приложилась ладонью к лицу Альфстанны.
- Ваше величество, – осторожно позвал один из гвардейцев.
- ЗАТКНИСЬ! – рявкнула на него Хеледд. И тут же взглянула на подданного совершенно другим взглядом. – О, – протянула она, – или ты, быть может, хочешь предложить ваши услуги в воспитании? Чтобы августовским шлюхам неповадно было врать! – Хеледд снова перешла на крик.
- Я никому… не лгала, – выдавила из себя Стабальт.
- Ах, не лгала…. Говорила правду… А ТЫ СКАЖЕШЬ ТУ ЖЕ ПРАВДУ, ЕСЛИ ПЕРЕЛОМАТЬ ТЕБЕ ВСЕ ПАЛЬЦЫ НА РУКАХ?! Или, – голос королевы снова зазмеился, – или ты настолько любишь мужскую компанию, что позволишь моим мальчикам выбить всю клятую дурь из твоей никчемной головы?!
Альфстанна понимала, что ответа и не требуется, и пыталась только придумать, что могла бы сделать в настолько плачевной ситуации. Ничего, если честно: её обвиняют, её скрутили, и до Толгримма она не докричится.
- ОТВЕЧАЙ УЖЕ, СУКА, КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ДЕЛАЛА В ЛАГЕРЕ ДИЕНАРА?! ЧТО ВЫ ЗАДУМАЛИ?!
- Я…
Из-за двери донесся приглушенный шум вперемешку с тихим лязгом доспехов. Стабальт поняла, что от этого звука у неё поджались даже пальцы на ногах – Хеледд что, вообще весь дворец подняла на уши, чтобы поймать и скрутить одну женщину?! В душе Альфстанна дергано усмехнулась над собой: ничего себе, сколько чести! Вскинула глаза на королеву – той точно было не до гула или насмешек внутреннего голоса: Хеледд орала.
- КАК ДОЛГО ТЫ ТАМ БЫЛА?! КТО ЕЩЕ С ВАМИ ГОТОВИТ МЯТЕЖ?!
Дворяне притихли окончательно.
- Да какой мятеж? – Альфстанну трясло. Гвардейцы с доброй воли воспринимали тремор девушки как попытку вырваться и убежать и с наслаждением усиливали напор, пережимая ей конечности почти до хруста в костях.
- Какой мятеж?! – Хеледд снова заметалась туда-сюда, как раненная насмерть львица. «Это, скорее, мне надо делать», – подумала Стабальт, наблюдая за королевой сквозь проступающие слезы. И, разглядев лицо Хеледд, осознала: её разорвут сейчас. Хеледд хотела оторвать ей голову с самого начала и просто жаждала повода. Поэтому её проклятые фрейлины ходили с Альфстанной даже в нужник и корчились там от отвращения.
- Я велю тебя выпороть, сломать все пальцы, выдрать ногти и изнасиловать на три круга всей моей охране, паскуда!
«Она не отступится», – подумала Альфстанна, шумно сглотнув. Голоса за дверью смазались в абсолютно неразделимый гул, который наваливался со всех сторон, как необозримая в высоту волна ядовитой патоки. Вот сейчас она обнимет Альфстанну с головы до ног, свяжет в миг, не даст пошевелить даже пальцем, скует, замурует. Альфстанна будет медленно барахтаться, как муха в застывающем янтаре, и, в конце концов, просто задохнется и застынет.
