– Короче, захожу я к ней домой, чувак, и офигеваю. Восемнадцать кошек! ВО-СЕМЬ-НАД-ЦАТЬ! Ты прикинь? И эта девочка из клуба, во-от в такой мини-юбке, во-от с таким декольте и во-от с такими губищами. Как можно было такое представить?
– Та ладно, Колян. И чего сказала?
– Та я только и успел услышать, что она из общества по защите прав кошек. Там вообще котов не было. Только кошки. Я себя мышью в этот момент почувствовал.
Колян шел рядом с Женей и дико хохотал. Они подходили к парку. Услышав последнюю реплику, Коля завелся еще больше. Потом, держась за живот:
– У… У… У меня во-вопрос… – давится со смеху. – А ты, когда посчитать их успел? Ты ж выскочил оттуда через минуту.
– Так она вдогонку мне кричала, мол, что их всего восемнадцать и в комнату не пускает. Вроде от этого квартира стерильной становится.
Коля снова вспыхнул. Наконец, успокоился.
– Да, чувак. Ты чистоплюй. Меня б это не остановило. Ну коты, ну запах. И че? Нос зажал и вперед в комнату с ней. Там окно открыл и нормально. Лето на дворе.
– Что ты говоришь? Я последнюю только на дворе от ноги отодрал. Вроде не июль, а пожизненный март. Такая себе «Кошкас Озабоченус».
– Слышь, я латынь не учу, юрист. Это по нашему чего?
– Это, Колян, значит, что ты антисанитарный сукин сын, которому все равно, где и с кем.
– Ну-ну-ну. Не хами. Я, например, с владелицей удава Пети не смог. Он какой-то больно активный был. Я ж думал они вялые дома всегда. А этот – нет. Я к ней пришел. Разделся. Слава Богу только пальто сбросил, а он уже мне на шею залазит. Эта красавица главное говорит: «Ты Петю не бойся. Он только мышей ест, правда на той неделе папу цапнул за ногу, теперь в гипсе ходит. Так что ногами, – говорит, – не разбрасывайся». Ну, я Петю сбросил. Еле ноги унес. Он, сволочь, зашипел и давай атаковать меня. Даже дверь не захлопнул. Она мне потом с тринадцатого этажа орала, мол: «Колечка, я его к соседу отдам. Вернись!». Чего не сделает мать двоих детей, когда ей сорок.
– Так ты со старушками, что ли?
– Ха. Старушка. Дай Бог так каждой восемнадцатилетней выглядеть. Коса громадная, ноги от ушей. Рот такой, как у Анджелины Джоли. Только та сделала, а у этой свой.
– Анджелина вроде и сама уже не молоденькая.
– Да иди ты! – Женя схлопотал дружескую оплеуху.
Оба заржали. Зашли в парк.
– Я ж вроде уже слышал от тебя эти байки.
– Это не байки, а реальные истории из жизни Николая Французова.
– Простите, Николай Аристархович.
– Аристархом деда моего звали, Жека. А я Владимирович. Не знаю. Чё-то в последнее время с девочками подзаглохло. Вроде и лето, а они с понтами. Чего понтоваться?
– А ты сам подумай. Половина лета позади. Они уже подустали. Разозлились. Большинство себе нашли. Остальные стремные. Надо менять тактику.
– Кстати, мне тут Гена на днях говорил, что он как-то сразу двух снял. А был с племянником. Племяннику пять. Смышлёный. Машинка, танчик и малой любую прихоть выполнит. Резко пай-мальчиком становится. Девчата: «Ой, какой хорошенький папа с карапузом. Ой, бозе, бозе, бозе». Ну и пошла-поехала. Потом на финальном этапе малого быстро домой к брату спроваживает на такси.
– О! А у тебя есть племяш?
– Нет. А у тебя?
– Тоже. Слушай, а может твой Гена нам одолжит своего. Мы ему двух танчиков с барби…
– Та нет. Не вариант. Малой на моря двинул. До конца лета.
– Печаль.
– Погоди. Не суетись. Мы тут вот ходим, как оболтусы, а вокруг куча девчонок. Вот, например. Ану пошли.
Коля с Женей направились к двум девушкам на роликах. Те стояли в тени. Пили воду.
– Эй, девчонки!
Девушки мельком глянули на парней.
– Потеряйтесь, мы лесбиянки!
Девушки моментально уехали.
– Ни фига себе. Коль, я что? На тролля похож?
– Та нет, вроде. Максимум орк.
– Давно такого не слыхал.
– Да ладно. Мы просто их не достойны. Глянь. Вон те, кажись, поприличнее. Не спортсменки. Пошли.
– Теперь ты начинаешь.
– Та без проблем.
– Девчонки, привет! Мы тут гуляем, решили вас украсть.
– Ой, Га-аля. Посмотри на этих воров. Ты б себе шмоток украл, что ли.
– Ага. И мокасинчики смени. А то за дядей, небось, донашиваешь. Свободны, хлопцы.
Девушки удалились. Парни стояли, как вкопанные. Коля разглядывал свои мокасины.
– Жека, я их в том году купил. Че не так?
– Вот-вот. Не парься. Они жлобихи какие-то. «Га-аля»… Вкурил?
