Они убегали уже четвёртый день, уходя всё дальше в суровые горы Халиби.
Мальчишка и девчонка были ровесниками ― лет по пятнадцать-четырнадцать. Было непросто угадать, что свело их вместе ― слишком непохожи они были. Но здесь, среди чёрных еловых лесов и серых скал, некому было удивиться этой странной парочке.
Бренн был обожжёный солнцем, с отросшими лохматыми волосами и чёрными бровями, сросшимися на переносице. В варварских штанах, серой рубашке из ткани, из каких в городах мешки шьют. Волосы подвязаны платком, чтобы ветки не застревали, а поверх рубашки накинут вылинявший плащ явно с чужого плеча.
А ещё у него был здоровенный, в полтора его роста, шест, заточенный, наподобие пики. Это оружие казалось не особенно удобным ― но судя по тому, с каким серьёзным видом мальчишка его нёс, оно могло быть достаточно грозным оружием, чтобы нести его с собой, когда твоя жизнь зависит от быстроты.
Напротив, в Вегойе даже после четырёх дней побега через глушь можно было опознать горожанку. Светлое платье с узорчатым поясом и чудом уцелевшими кожаными сандалями, а на поясе ― ножны с ритуальным костяным ножом.
Во время привалов они падали возле едва тлеющего, чтобы дым не выдал, костра. И прежде, чем заснуть, клали между собой эти шест и костяной нож ― потому что меча у них не было. Как если бы кого-то в этой глуши волновали старые обычаи больших городов…
К счастью для беглецов, ночи были ещё достаточно тёплыми для подобных глупостей.
Солнце было ещё высоко, когда они рухнули в изнеможении около очередного огромного валуна, покрытого изумрудным пятнами мха и серыми клочьями лишайника.
– Как ты думаешь,― спросила Вегойя,― работорговцы нас уже потеряли?
– Они могли так подумать,― отозвался Бренн,― Но если ты хочешь, чтобы я вернулся к ним и спросил, я ― не иду. Сама иди и спроси у них, если ты хочешь снова быть в рабстве. Тебе, я вижу, там понравилось.
Городское наречие было для него знакомо, но непривычно. Поэтому выговор отличался, но они понимали друг друга.
– Лучше ты сообрази. Смотри ― у них есть и другие рабы. Зачем им тратить четыре дня на погоню за двумя беглыми? Особенно в этой глуши, где можно ходить и прятаться где угодно.
– Этого я знать не могу.
– А ты подумай!
– Ты сама говоришь, что я тупой варвар. Это ты у нас маг, ты изучала тайные науки. Вот и узнай нам, маг, то, что неведомо.
– Да будет тебе известно,― сурово заметил девушка,― что я была ученицей у жриц храма Тунары, величайшей из бессмертных богинь. В этот храм принимают на обучение исключительно девушек из благородных семей, умственно развитых и без телесных изъянов.
– Благородная, умная и тело в порядке?― Бренн посмотрел на неё, предствляя, как много скрывает одежда.― Значит, тебе повезло. А работорговцам, когда ты к ним вернёшься, повезёт ещё больше. На рынке в Городе Близнецов за таких дают хорошую цену.
– Тебе, похоже, нравится думать, как меня выставят совершенно голой на помост для аукциона?
– Мне нравится быть на свободе. Даже если это будет свобода зверей и изгнанников. А вот ты, похоже, передумала.
– Между прочим, я изучала древние ритуалы и искусство гадать по ударам молний!
Мальчишка хмыкнул и развёл руками.
– Это очень полезные знания,― произнёс он,― осталось только придумать, куда нам их сейчас приложить.
– Подожди до первой грозы и увидишь!
– До первой грозы…― пробормотал Бренн, глядя прямо перед собой, разглядывая А потом начал подниматься на ноги.
– Ты куда?
– Мы не можем ждать до первой грозы! Надо идти сейчас!
– Что такое? Ты услышал, как работорговцы идут за нами.
– Работорговцы за нами не идут. Другие за нами идут.
Вегойя почувствовала, как у неё где-то под горлом проснулся мерзенький холодок. Уже в который раз она вдруг ощутила, что без этого нового невыносимого друга она не продержалась бы и дня.
– Кто идёт за нами?― спросила она, кусая побелевшие губы,― Какое-то местное племя?
– Да, это местное племя. Видишь следы?― Бренн снова указал на покров из ржаво-рыжих игл.
– Ну, какие-то есть. Их даже много. Но это следы животных, я думаю. След человека больше.
– Это волки. Здесь их большая стая, может быть две или три семьи с выводком. И мы ― на их территории. Я знаю, они захотят нас съесть.
– А чего ты взял?
– Мы для них ― лёгкая добыча.
– Ну, не такая уж лёгкая,― заметила девушка, поглаживая рукоятку ножа.
– Достаточно лёгкая, чтобы здешние волки решили на нас напасть. Мы для них ― всё равно, что дети. а волки детёнышей не боятся. Пошли!
