Большинство людей
в действительности не хотят свободы.
(Зигмунд Фрейд)
Подавленные эмоции не умирают.
Их заставили замолчать.
И они изнутри продолжают влиять на человека.
(Зигмунд Фрейд)
Михаил и Бэла разбежались в разные стороны. Прошло дня три, как они вернулись из Парижа в свой родной Мухосранск, и Белка вдруг объявила, что собирается в пятницу пойти с подружками в кафе. Ничего в этом особо удивительного не было, но его немного задело, что их Париж будет разменян на треп глупых девчонок. Он выгнал из головы эту мысль и решил в отместку устроить сабантуй для сотрудников своей «фирмы», которых было всего-то девять человек: Тимка, его лучший друг и партнер, несколько парней и три девушки-оператора, которые сидели на телефонах и томными голосами убеждали клиентов купить последнюю модель смартфона или компьютерный вибратор с тройной стимуляцией: «Почему кролик называется? Потому что он своими ушками будет щекотать клитор Вашей девушки… а хвостик у него состоит из шариков, которые тихонько проникнут к ней в попку, а сам он в это время будет…». Корпоративы у них были как-то не приняты, но бизнес разрастался, давно выплеснулся за пределы города через службу доставки; был уже и офис, хотя начинали они с Тимкой все своими головами, руками и ногами, и Михаил решил пригласить всех в паб «У Патрика».
В пятницу ему почему-то не захотелось наблюдать за сборами Белки, хотя он любил, когда она выходила к нему готовая, с вопросом в глазах, с ожиданием его оценки: всегда в ней было что-то новое, хоть какая-то деталь, хоть локон завинчен по-другому, всегда она выглядела очень сексуально, и он всегда предлагал ей никуда не идти, а прямо сейчас…
С утра Михаил как всегда выпил кофе, зашел на свой сайт, посмотрел статистику продаж, заказы, наметил планы на день, надел черные джинсы и футболку с поднятым средним пальцем, собрался, вышел из дома, загрузился в свой темно-синий Х5 и поехал к себе в офис. Там он целый день крутил всем хвосты, доделывал недоделанные дела, хлопал по попке девчонок, вышедших покурить, потом ездил к оптовикам, вернулся с кучей новых товаров, проверил, как без него прошла доставка заказанного, перекусил в «Макдональдс», курил со стаканом кофе на улице, периодически проверял, не было ли пропущенных звонков, но их не было. За суетой день прошел быстро, к четырем подъехал заказанный им микроавтобус, телефоны были переключены на автоответчик, который женским голосом предлагал звонившему оставить свой номер, «и мы непременно в ближайшее время удовлетворим все ваши желания»; все загрузились и поехали к Патрику.
Тимка был уже там, руководил официантками, пара столов была сдвинута, на них уже стояли тарелки с разными орешками, чипсами, подсоленными крендельками и сухариками, сушеными креветками, кальмарами, рыбешками, нарезанной селедкой и кусочками жирной семги; фирменные подставки «Карлсберг» ждали только команды. Команда была дана, все расселись, пиво принесли, Михаил разместился с торца, напротив него сел Тимур; холодный золотистый напиток падал в горло как водопад на тропическом острове и приносил долгожданное облегчение и успокоение.
Вторая армада кружек водрузилась на столах, Михаил встал и толкнул речь. Говорил он не долго, благодарил всех за самоотверженную работу, за командный дух, выдал пару цитат: «ищите и обрящете», «стучите, и вам откроют», желал всем здоровья и благополучия в личной жизни, «которая, если подумать, и есть основа всякой работы… да и зачем эта работа, если нет…». Потом он раздал всем бронзовые брелки в виде Эйфелевой башни, купался в аплодисментах, гахнул сразу полкружки и вышел на улицу покурить. Там его догнал Тимка.
– А наши-то уже в «Принцессе» веселятся.
– И Дашка там?
– Ну да.
– Конечно, я просто как-то не подумал.
– И мы неплохо так…
– Да, здорово. Хорошо ты все тут…
– И для дела полезно, и пивчик классный.
– Классный, слов нет.
– Ты чё-то смурной какой-то сёдни.
– Да не, я в нормале. День был заморочный. А сейчас попустило.
– Слушай. А ты в Париже бля*ей ихних видел?
– Видел.
– И как они?
– Да шмары размалеванные. Наши лучше.
– Бля*и?
– Девчонки.
– Аааа. Это да. Классные. Белка у тебя ваще агонь.
– Дааа, огнетушитель надо бы уже прикупить.
– А чё такое?
– Да нормально все. Только знаешь, брат, я себя чувствую почти всегда на грани фола. Как будто меня на карусели крутит, а я держусь руками из последних сил, и ноги уже в воздухе болтаются…
– Ну а ты чё хотел? Воблу вяленную? Или треску мороженную?
– Разве ты получаешь то, что хочешь? Ты получаешь то, что тебе свыше посылают. А в награду ли, в испытание – хрен его знает.
– Эт точно. Я иногда про Дашку тоже так думаю.
– А Дашка что?
– Да она же на работу пошла. Расфуфырится вечно. А чё она там делает – хер ее знает. Мелькают мысли всякие. Ну, ты ж сам знаешь.
– Да, я помню. Но тогда ж все классно кончилось?
– Тогда да. И трах был потом сказочный.
– Ну вот видишь.
– Да я вижу, что тебя что-то грызет.
– Да не грызет, а так… подшкрябывает немножко.
– Да плюнь. Пошли накатим.
– Ну пошли.
Михаил допил пиво, щелкнул пальцами, получил новую кружку, подумал, что надо бы что-то погрызть, поискал глазами, взял чипсу и отправил ее в рот: она медленно растворилась, оставив на языке соль, перец и вкус копченой грудинки. Он кидал чипсы в рот одну за другой, запивал пивом, думал, что вкус просто божественный, рассеянно смотрел по сторонам. Компания их разместилась в небольшом закутке, весь паб был разделен перегородками, других посетителей видно не было. Девчонки за их столом вовсю хихикали, строили парням глазки и выдавали что-нибудь особо пикантное из общения с клиентами, когда надо так сказать, чтобы он поверил, что без клипсы для клитора… «Ну как же вы можете! Да без этого настоящего оргазма и не бывает! Что? Нормально кончает? Да это изобразить любая сможет! Вот слушайте: о… оооу… дааа… аааах… ууууууу… боооже! Фсёооо!!!» Парни ржали как кони, предлагали рассказать об использовании анальных игрушек, девчонки делали невинные лица, «неее, никада!», а потом, переглянувшись и прыснув в кулак, рассказывали так, что официантки шарахались, едва не разлив пиво.
