Тамалия
Несколько дней пролетает в каком-то законсервированном состоянии. Никуда не хожу, ничего не делаю, ни с кем не общаюсь. Просто не могу. Разве что Келле ответила бы, но она молчит. Господи, какое наслаждение, Антер рядом, и, кажется, действительно начинает мне верить. Не боится, не шарахается, не смотрит таким взглядом, что сама себя ненавидеть начинаю, смеётся...
Между прочим, бассейн очень удобным оказался. Антер, правда, не любит света. Ну а кто любил бы, с этой чёртовой татуировкой? Ничего, родной, вот сведём, я тебе такой праздник на свету устрою – не забудешь!
Только Лайле в номер звоню. Всё-таки мы в ответе за тех, кто от нас зависит. Нужно будет ей отдельный коммуникатор сообразить.
Похоже, неплохо проводит время – смотрит фильм, что-то жуёт. Но моментально плюхается в позу покорности, начинает извиняться.
– Простите, госпожа, что не застали меня, я не знала... я вообще в тот страшный лаз не полезла, подождала немного, вы не возвращались, но разрешили же не дожидаться...
– Гулять поехала? – хмыкаю. Кивает:
– Ну, да, просто покаталась.
Отводит глаза.
– Сама? – уточняю. – Или кто-то из аристократов и их нахальных рабов приставал?
– Сама, госпожа, – уверяет поспешно.
Ладно, Халир с Варном со мной были, наверное с кем-то познакомилась, не сообщая, что рабыня. Я-то не требую ошейник носить. И всё бы ничего, пусть отвлечётся девочка, нормальной себя хоть немного почувствует, но ведь линия может прослушиваться и просматриваться. Поэтому изображаю недовольство.
– О том, почему тебя в номере не было, мы ещё поговорим, – сообщаю. – Полиция допрашивала?
– Конечно, госпожа!
– Что ты им без моего разрешения рассказала? – хмурюсь.
– У них же пульт, госпожа, – начинает плакать.
– Ладно, – говорю. – Я потребую копию записи, и если узнаю, что ты сказала что-нибудь нелицеприятное обо мне...
– Ничего, госпожа! – клянётся.
Надеюсь. А копию запрошу, чего это они с моей рабыней без моего согласия разговаривали? Я, конечно, понимаю, расследование и все дела, но неплохая возможность подтвердить свой образ. Хотя не слишком рассчитываю найти там что-нибудь полезное.
– Собери все вещи, поедешь в моей каюте на корабле. Я господину Климу сказала. Поживёшь немного у него, пока решу, где тебя разместить.
Обещает всё сделать, не рискую спрашивать, нужно ли ей что-нибудь, надеюсь, Клим позаботится. Звоню в участок. Выслушиваю уверения в том, что рады бы помочь, и если бы я была на месте, рабыню, конечно, расспросили бы непременно при мне и с моего дозволения, к сожалению, копию выслать не могут без чьего-то там разрешения, которое обязательно постараются получить.
И хорошо. Не хотелось бы сейчас смотреть, как к Лайле применяют пульт, и осознавать, что будь я там – этого не понадобилось бы. Такое состояние – ничего не в силах делать, даже отчёт почти не готовлю. Так, поскидывала всё на памку в редкие минуты, которые смогла урвать. Не хочу расставаться с Антером ни на миг.
Незапланированную идиллию прерывает звонок Райтера, опуская меня на землю, напоминая, где и для чего нахожусь.
– Ты же не пойдёшь с ним встречаться? – хмурится Антер, все улыбки мигом лицо покинули. Словно тоже очнулся. Вздыхаю. Вспоминаю прошлый раз, понимаю, что обманывать не смогу, да и не поверит. Проницательный и наблюдательный мой.
– Я ненадолго, – обещаю.
Райтер всё звонит и звонит, нужно ответить, никак не решу, то ли выйти из комнаты, то ли Антера это совсем добьёт. Отвечаю всё-таки.
Райтер улыбается, бросает взгляд на Антера, прозорливый такой взгляд, кажется, понял всё, зараза этакий... Впрочем, может, давно уже понял. Так и хочется пеньюар поправить, но удерживаюсь.
– Не отвлекаю? – ухмыляется, пожимаю плечами:
– Да нет, – говорю, – рада видеть! Зачастили вы к нам.
– Ради такой женщины стоит и зачастить, – кокетничает.
– Или ради успешного бизнеса, – хмыкаю.
– Не без этого, – соглашается. – Увидимся? Я буквально на пару дней.
– Увидимся, – улыбаюсь. – Мне тоже развеяться не помешает.
– Помните, где мы познакомились? – интересуется. Не нравится мне это. Киваю. – Подъезжайте, буду ждать.
Наскоро соображаю, если «подъезжайте», видимо, хочет в моей машине поговорить. Наверное, следят за домом. Чёрт. При Антере же не поговорим...
– Приеду, – соглашаюсь. – Часа через два.
Отключаюсь, смотрю на Антера.
– Послушай, – говорю, – я очень надеюсь, что он что-нибудь от Чары передаст. Я очень-очень быстро, туда и назад. Ладно?
– Меня брать не планируешь? – мрачно. – Мы же, вроде, хотели поинтересоваться теми его судами по контрабанде рабов.
Забираюсь на колени, обнимаю за шею, я просто не могу выдержать, когда ты так смотришь... Прижимает к себе, вдыхает запах волос, верь мне, родной. Ещё немного, и ты всё узнаешь, надеюсь, тогда никакие чипы и пульты будут не страшны.
Что там Райтеру понадобилось, не мог дождаться, пока сама позвоню? Хоть бы ничего серьёзного. И отчёт поскорее передать не помешает, да Немеза как раз портрет прислала. Пусть в конторе разбираются с несмешением. И художественной литературой.
– Не иди к нему, – произносит Антер. Прижимаюсь, целую, кажется, настроен решительно, что же мне делать?! Он же только-только забыл о том, что я «госпожа», дня три этого чудесного обращения не слышала!
