- Андрей, ты, братец, малость побыстрее, давай, а то стемнеет скоро, - всё беспокоился Шустов, подгоняя шофёра.
- Да уж и так...Почти двадцать вёрст в час. Скоро и приедем к Балчугу, - ответил водитель.
Андрей Фомич Ховрин, водитель автомобиля господина Шустова , был личностью известной в спортивных кругах Москвы. Участвовал в автомобильном пробеге 1910года Петербург-Киев- Москва- Петербург. Сам Стабров был приглашён, как член Московского Авто-мото клуба, на памятный обед . Московский автомобильный клуб чествовал всех прибывших обедом в большом зале „Эрмитажа“. Центральное место занимала несравненная княгиня Долгорукова, единственная женщина, участвовавшая в пробеге и все время сама управлявшая машиной. Обед был очень оживленный и приятный. Гонщики и шоферы-иностранцы разместились за отдельными столиками, по национальностям. Была масса тостов, очень оживленно сменявшихся один за другим. В общем, тот вечер, как вспоминал Стабров, закончился весьма приятно. Господин Ховрин тоже присутствовал среди гонщиков.
Так что на умения такого человека вполне можно было положиться.
Стабров молчал, лишь обдумывал происшедшее. И день ведь начинался неплохо, всё было спокойно . А тут на тебе, под вечер ерунда какая-то закрутилась. Но, ведь если уже согласился, так выполнять надо.
Авто же остановилось у набережной, Шустов подхватил коробку с фотоаппаратом и пошёл к лодочной станции. Сергей Петрович привычно оценивал это место, с домиком для смотрителя, с лодочным сараем, и домиком для желающих совершить водную прогулку. Имелся даже флагшток, на котором развевалось знамя Московского Яхт-клуба, голубой крест на белом поле. Выглядело всё вполне ухоженным и опрятным.
Навстречу шёл вполне представительный господин, одетый по-спортивному, в свитер и холщовые штаны ла парусиновые туфли на босу ногу.
- Сергей Ильич, такое ведь дело, - начал он, - так не доглядел, право слово..
- Ох, Иван Ефимыч...Ну вот, рассказывай. Член клуба, - и Шустов кивнул на Стаброва, - полицейский сыскной полиции, сам Сергей Петрович Стабров. Ему всё в точности и доложи.
***
Утро выдалось ветренным и прохладным, но Иван Ефимович Песков не унывал. Всё же, при хорошем деле состоит, и, за это и деньги платят, пусть и небольшие. Да ещё вдобавок, и жильё имеется, да ещё на самом берегу Москва -реки. Нет, оно конечно, где-нибудь на берегу Ялты, или там, Алупки, было бы куда приятнее, но и здесь было очень неплохо. А пока молодой человек ждал, как закипит гордость его обиталища, старинный самовар. Его лодочник заботливо вычищал почти каждый день, и пузатый медный агрегат, щедро украшенный медалями, награждал его в ответ превосходнейшим чаем.
На завтрак Ивана ожидали чайная же колбаса и три превосзодные вчерашние пышки. Отличный калорийный завтрак для спортсмена-гребца, а заодно,и лодочника. Он неторопливо нарезал аккуратные кусочки на старое, ещё бабушкино блюдо, рядом положил мучное. Отломил от сахарной головы несколько кусочков и положил в кипяток. А затем и добавил заварки из фарфорового чайничка. Всё было и готово. Он с аппетитом опустошил блюдо, запил завтрак горячим и сладким чаем, и был совершенно готов к трудовому дню.
Проверил лодки у причала, принёс табуреты из сарая, вымел начисто доски . Всё выглядело вполне прилично. Ну, а первыми подошли как раз эти, богемные не то художники, не то поэты. Двое молодых мужчин, и две барышни. Девицы или дамы, модные такие, с коротко стрижеными волосами, одна в голубом, другая- в оранжевом платье. Мужчины, в французских блузах и новоманирных шерстяных вязаных безрукавках и широких хлопчатых брюках, и лёгких кепи. Блузы у обоих были синие.
- День добрый. Мы бы хотели взять пару лодок, покататься, - сказал тот, в синей безрукавке.
- Да, пожайлуста. Мы тут на целый день, - добавил мужчина в красной безрукавке, - необходимо развеяться.
- Анечка, как здесь мило, - начала одна из девиц, - Андрей, нам вот эту лодку, - обратилась она к мужчине в синей безрукавке, - такая красивая!
- Таня, ну что же ты? Андрей и Феликс сами решат. Им это сподручнее!
- Сейчас, уже не время по «Домострою» жить! - капризно надув губки, ответила Таня.
Анна же спокойно, и с неким вызовом оглядела лодочника, слово тот был призовым жеребцом с Московского ипподрома. Иван спокойно поправил своё спортивное кепи, и даже приосанился. Знал, что многие из дам и барышень засматриваются на его стать, богатырские плечи.
- Мы возьмём пару лодок. Вот эту и эту, - степенно проговорил Феликс, поправив золотую оправу своих очков, - надеюсь, это поможет вдохновению. А то, ведь исписался я... Меня редактор«Аполлона» постоянно ругает.
- Наговариваешь ты себя. Строчки из твоего последнего сборника великолепные :
« Листья на ветвях курчавятся, как локоны твои...»
Проговорил Андрей, картинно махнув рукой , сделавшись похожим на статую античного бога, только с лирой в руке, а не с портфелем.
- Ты мне льстишь, друг мой!
- Кто де не знает поэта Феликса Рощиевского? Вы вот, к примеру, знаете о таком знаменитом стихотворце? - Андрей спросил лодочника.
- Да без сомнения! - соврал не моргнув глазом, ответил Иван, - зачитываюсь!
