ГЛАВА 3
На веранде кафе было уютно – плетеные диванчики с подушками, пледы, кальяны. Под чашку кофе (та, что была выпита в кабинете отца оказалась все-таки не последней) незаметно ушли все три сигареты. Виктор лениво разглядывал снующие между зданиями фигурки. Магазины и арт-классы уже закрылись, те, кто входил на территорию Центра, направлялись либо в кафе либо в галереи.
В какой-то момент у Виктора снова зазвенело в ушах. Но с глазами все было в порядке, просто они неотступно следили за невысокой женщиной в розовой блузке, которая несколько растерянно оглядела фасады кирпичных зданий, а затем, видимо, сориентировавшись, быстро пошла в сторону «Цеха красного». Снова тот же узнаваемый силуэт, та же походка, даже жест, которым она поправила ремень сумочки на плече казался до боли знакомым.
- Схожу с ума, - объяснил сам себе Виктор.
В конце концов, ему пора было возвращаться. Как ни странно, в тот же «Цех красного». Вот и хорошо. Заодно и проверит. Своим страхам надо смотреть в лицо.
Пространство под арочными сводами было, как ширмами, перегорожено белыми гипсокартонными панелями – не лабиринт, конечно, но спрятаться можно. Она и спряталась. Виктор сделал пару кругов в поисках незнакомки. Бесполезно. Он стоял, засунув руки в карманы брюк и тупо пялился на все те же городские пейзажи многообещающего Гончарова.
- Олежка, я тобой горжусь. – Раздалось за спиной.
Виктор достал из кармана руку и поддернул рукав пиджака, словно собирался взглянуть на часы. Кожа выше запястья была усеяна мурашками, а короткие волоски встали дыбом. Может, пора уже сдаваться в «дурку» добровольно? Скажите, что надо подписать?
А женский голос, молодой и свежий, продолжал:
- Извини, срочная работа. Из-за этой разницы во времени… Еще не купили? Ну и дураки, не понимают, какой ты талантище. Ой… мне надо на минутку. Сейчас вернусь.
Виктор медленно повернулся. За его спиной стояли несколько человек все с теми же флейтами шампанского. Один из них, судя по фотографии в буклете был тем самым художником Гончаровым. Остальные, мужчины и женщины в офисных костюмах, имели вид деловой, а взгляды приценивающиеся. Меценаты мелкотравчатые, подумал Виктор.
В группке подплыла Елена, расцеловалась с одной из женщин и позволила приложиться к ручке мужчинам. Заодно подмигнула Виктору. «Покупатели», произнесла она одними губами. Елена еще работала, значит, у него было в запасе какое-то время. Розовая блузка мелькнула в дальнем конце зала и скрылась в коридорчике. Он, не спеша, направился туда же.
Маруся вытерла руки, посмотрела на себя в зеркало и поправила горловину блузки. Права была Женька, когда заставила ее одеться поприличнее. Приди она в своих привычных брюках и вискозном свитерке, смотрелась бы совсем бледно на фоне окружающих армани и шанелей. А так… она просканировала отражение последним критическим взглядом… скромненько, но прилично. Судя по взгляду Олега и тому, с какой готовностью он сразу положил руку ей на талию, ему было не стыдно за свою спутницу. Надо будет прикупить нарядное платьишко, что ли. Шеф обещал премию за сверхурочные. В конце месяца подобью баланс и пойму, что могу себе позволить и в каком количестве.
Она открыла дверь туалетной комнаты и … ой! Кажется, кто-то перепутал уборные. От падения ее спасли сильные руки, мертвой хваткой сомкнувшиеся на плечах.
- Извините.
Маруся подняла голову. Это был тот странный мужчина, которого она заметила еще в зале. Сказать по правде, не заметить его было нельзя. В идеально сидящем костюме, на полголовы возвышаясь над толпой, он оглядывал выставку с видом короля, посетившего привокзальный сортир. Она не могла не отметить, что вокруг него сразу образовалось пустое пространство не меньше метра радиусом. И усмехнулась про себя: может, от него плохо пахло?
Нет, пахло от него хорошо – чем-то цитрусовым и еще немного табаком. Ноздри незнакомца шевельнулись, кажется, он тоже принюхивался. Когда молчание из неловкого превратилось в невыносимое, он словно с трудом, разжал пальцы.
- Это я должен извиниться. Я вас не ушиб?
Снизу на него смотрело родное лицо, милое, растерянное, давно утраченное. Девушка повела плечами, словно проверяя, на месте ли они, и отступила на шаг назад.
- Нет. Все в порядке.
Она осторожно протиснулась мимо него и пошла обратно в зал. Виктор недоверчиво посмотрел на свои руки. Как он смог отпустить ее? Пальцы казались чужими, он даже согнуть их не мог. Зато с его ртом происходило что-то странное. Ему понадобилось несколько секунд осознать, что его губы растянулись в стороны. И еще пару минут, чтобы понять – это улыбка.
К концу вечера он почти вернул себе способность соображать. Во всяком случае, хватило мозгов понять, что не стоит пугать девушку. Она и так вцепилась в своего художника и не отходила ни на шаг.
Его хвалили, пожимали руку, хлопали по плечу.
Она улыбалась, гордилась, краснела.
Виктор смотрел издали, вспоминал, узнавал.
Один раз она повернула голову, посмотрела ему в глаза и быстро улыбнулась. Для нее это был просто знак вежливости, но Виктору в этот миг показалось, что где-то высоко над его головой сдвинули в сторону тяжелую крышку, и в колодец, где он провел почти десять лет, стала медленно опускаться лестница. Неужели женщина, которую он потерял так давно и навсегда, нашла способ вернуться к нему из-за последней черты? Он снова посмотрел на таинственную незнакомку, и где-то в глубине его души тихий голос ответил: да.
