На Ладожском вокзале всегда царила атмосфера печали, как, возможно, на всяком любом вокзале. Бесконечные потоки людей сменяли друг друга, а она до ужаса не любила опаздывать куда бы то ни было, поэтому вынуждена была наблюдать за встречающими и прибывающими. Посчитай она, сколько времени ушло у нее на ожидание поездов, она бы испугалась – может быть, даже упала бы в обморок.
Ей всего тридцать один, но она отчего-то уже несколько лет ощущает себя старухой. Она совсем не разбирается в электронике и гаджетах, не знает новой музыки и не следит за модой. Последнее, надо отметить, ее совсем не красило, и, возможно, именно поэтому ей никто не давал меньше сорока. Она привыкла. Иногда даже сама верила в это. Смирилась, в то время как могла всего лишь обновить свой гардероб.
Уезжая из Петербурга, она надела несуразную серую юбку и кофточку, сшитую будто бы на бабушку. У ног чемодан, а на душе тоска. Отпуск подходил к концу, и ей совсем не хотелось в это верить. Хоть в городе Петра она была одна последние десять дней, она все равно была счастлива. По-своему. Так, как бывает счастлив человек, который смирился с тем, что ему уготовлена судьба одиночки. Тут ведь уже ничего не поделаешь, хоть ходи к гадалке, хоть нет.
Объявили посадку на поезд «Санкт-Петербург – Новокузнецк», и она направилась быстрым шагом к своему вагону. Милая девушка-проводница предложила ей помощь в поднятии чемодана, но она отказалась, ведь в двадцать первом веке женщинам положено быть сильными. Она прошла по довольно узкому коридорчику в поисках нужного купе, на что у нее ушло минут пять. Да, она могла купить билет подешевле, ведь ехать ей до Екатеринбурга, а это, как известно, довольно дорого. «Дура, летела бы на самолете за такие деньги», – твердили ей все вокруг, но они ничего не понимали. Она обожала именно тот момент, когда после замечательного отдыха у тебя происходит уединение с самим собой. Да и к тому же, зачем ей экономить, если обеспечивать ей нужно лишь саму себя? Вот вопрос, на который она давно стала отвечать: «А мне хорошо! Живу сама по себе. Лишь самой себе предоставлена. Хочешь фильм смотри дома до трех часов ночи, хочешь книжки читай, хочешь пасту вари. Ну, разве не потрясающе?».
С печальной улыбкой на лице она ввалилась в свое купе. Нижняя полка прямо напротив нее была уже занята мужчиной неопределенного возраста. Она дала бы ему шестьдесят, но не была уверена, что это действительно так. Мужчина кивнул в знак приветствия, и она уселась на свое место, ожидая прихода еще кого-нибудь из соседей, но поезд тронулся, а они так и остались в купе вдвоем. Она чувствовала себя некомфортно, находясь наедине с мужчиной, которого едва знала. Она была пугливая и скромная, и порой ей казалось, что именно это мешает ей
