Сегодня мне исполняется 40 лет. Я сижу одна… Как, впрочем, всегда.
Коллеги с работы забежали на 5 минут, вручили цветы, какой-то набор и убежали, даже на чай не остались. Этот букет на столе и целый торт навевает такую тоску. 40 лет, а мне даже праздник отметить не с кем.
Только кошка Муська пытается улечься на коленях, кроме нее у меня никого нет.
Я достала из шкафа все фотоальбомы. Тут у меня все утренники в детском саду, целый альбом насобирался, немудрено, ведь целые 20 лет уже работаю. Это последние два выпуска. Некоторые ребята до сих пор меня помнят, на 8 марта приходили, поздравляли.. А тут я только стала воспитательницей.
После похорон мужа я все-таки закончила институт и стала воспитателем – стала человеком. Он был пьяницей и дебоширом, такого уж сама нашла, такая и сама была. Сколько раз я отпрашивалась с работы потому, что была вся в синяках или с глубокого похмелья, сколько раз меня чуть не уволили…
Дети спасали. Дети тянулись ко мне, слушали меня. Ни одно показательное выступление не проходило без моего участия. Мне достаточно было неделю позаниматься с группой, и ребята начинали петь, танцевать, стихи читать.
– Наташа, говорила мне заведующая, ты зачем свой талант в бутылке топишь?
Завязывай с эти делом, иди учись, станешь воспитателем, человеком. Ты посмотри, как к тебе дети относятся, как они тебя любят, а ты все пьешь.
Пробовала не пить, а муж пил и бил, тогда я опять начинала. Мне казалось, что, когда мы оба пьяны, мы наравне и сил у меня больше и терпения у него. Не хочу вспоминать то время.
Вот большой старый альбом в кожаной обложке – мое детство! Маленькая девочка с большими карими глазами смотрит на меня. Я помню этот день. Нас фотографировали к выпуску из детского сада. В руках держу большого пластмассового зайца, его всем давали для снимка. Помню воспитательница говорила: «Теперь вы взрослые, через несколько месяцев начнется новая интереснейшая жизнь – вы пойдете в школу». Я была счастлива. Нас всему научат, у меня будет новые подружки (в группе на 15 мальчиков было всего 3 девочки) и я прям грезила новыми подругами.
В то время в садике читать не учили, это был удел школы, но у всех детей есть родители, и если ребенок жаждет, то почему бы и не научить. Именно поэтому несколько ребят умели читать. О, как это здорово, когда видишь знакомую букву, а возле нее еще одна такая – это уже слог, а потом еще слог, и вот уже слово читаешь. И можно читать, что угодно. Но букв я не знала..
– Мама, это какая буква?
– Пойдешь в школу, там тебе скажут.
И я ждала «Ну когда же будет эта школа?»
Сейчас сама себя спрашиваю, неужели ей было тяжело сказать? Помню Виталика , он был «самый умный» у нас. Он показал, как пишется мое имя. Я его писала везде : на листочках, на шкафчике, на руках, на платье. Потом весь вечер сидела в ванной отмывала руки и платье заодно. «Училась стирать». Но я не обижалась на маму, «мама устала, а я еще и платье новое испачкала»
Вот школа. Первое сентября. Все та же девочка с горящими глазами «Дождалась, теперь я буду умная- преумная». Только не знаю, что пошло не так, но умной я не стала. В школе я была ленивая, как говорила учительница, дома я была тупая, как говорила мама, тем более, что в классе оказалось много «самых умных, как Виталик», и учительнице было интереснее сними, а маме некогда со мной заниматься.
Папу я вообще плохо помню, он был всегда тихий и какой-то невидимый. Мама же, наоборот, казалось, вся квартира заполнена мамой, но ей всегда некогда. «Мама, у меня не получается» «Думай сама» «Решай сама» « Еще не хватало в первом классе за тебя уроки делать». Я думала, честно думала, но когда не знаешь, о чем думать, ответ все равно не получается. Как-то подошла к учительнице, чтоб она мне объяснила… Больше не стала подходить. Она мне объяснила, показала, но сделала это с такой интонацией в голосе, с таким недовольством!
«Ты у нас из детского дома?» Я не поняла вопрос. «Ну родители у тебя есть? Так пусть они и объясняют, я не могу каждому лентяю отдельно объяснять. Весь класс понял, а ты нет. Так может тебе в другую школу надо, для дурачков?»
Про школу для дурачков нам говорили каждый день. Мы, конечно, не знали, что это такое, но никто туда не хотел.
Потом я научилась списывать все у соседа. Не успеваю – у него переписываю, не понимаю – у него переписываю. Ошибки были, конечно, одинаковые, но «ничего страшного, думала я, главное, что написано».
Где-то под конец первого класса я получила первую пятерку. Счастью не было предела . Все-таки я тоже могу пятерки получать. К маминому приходу я стояла с раскрытым дневником, встречала ее.
«Мама, смотри, я получила «5», мне казалось, что моя улыбка больше самой головы, так меня распирало от радости. «Нашла , чему радоваться, вот если бы ты каждый день приносила «5» – другое дело, а то первая пятерка в третьей четверти – позорище какое!». Я все еще стояла улыбалась, перебирая все слова в голове. Мои губы стали судорожно трястись, но я молча ушла в свою комнату. И тут слезы полились, я их вытирала, а они все текли и текли. Даже сейчас, вспоминая тот момент, у меня сердце замирает от обиды. Я тогда залезла под кровать, чтоб меня никто не видел и ревела часа два. Сама же все думала, что сейчас зайдет мама и скажет, что пошутила и похвалит меня, но мама не зашла, да и не шутила она никогда.
