Я проснулся от лучика солнца, которое слепило глаза, с кухни вкусно пахло блинами. Мама сегодня дома! С тех пор как от нас ушел отец, мама много работала, поэтому каждый ее выходной был праздником. Она очень изменилась за последнее время, стала такая молчаливая, задумчивая, даже за двойки не ругалась. Не знаю, что так сказалось – обида за предательство отца или просто сильная усталость. Я всеми своими мальчишескими силами пытался ей помочь и не расстраивать по пустякам. Много раз я видел, как она ночью курит на кухне… Мне было очень жалко ее. «Я тебя никогда не брошу, – думал я, – и сделаю тебя счастливой».
Блины не зря так вкусно пахли, они были отменны.
– Паша, сходим сегодня за покупками? Хочу всего побольше закупить, поможешь с сумками?
– Конечно, мам, только мы в футбик хотели поиграть с утра, пока не жарко.
– Ну хорошо, я за это время приберусь, и где-то в час пойдем.
Пока я завтракал, телефон не умолкал от сообщений: «Ты где?», «Ты выходишь?», «Возьми мяч!», «Ну долго еще?» Сегодня должен состояться матч лета! Мишка, Сега, Руслан, Никита и я – все мы одноклассники и жили в одном квартале. На днях на наше поле пришла другая компания, стали прогонять нас, и, чтобы разрешить этот спор, договорились на игру. Поле оставалось за победителями. Поэтому, несмотря на долгожданный мамин выходной, я все-таки ушел играть.
В двенадцать лет и так не замечаешь, как летит время, а когда такое важное дело, тем более. О моем обещании маме я вспомнил, увидев ее у забора поля.
– Паша, Паша, – кричала она, махая рукой, пытаясь привлечь мое внимание.
– Пацаны, я сейчас, – игра остановилась, – мам, нам чуть-чуть осталось, у нас ничья.
– Сколько нужно времени?
– Минут двадцать.
– Тогда я дома тебя подожду.
– Спасибо, мам, я скоро, – я послал ей воздушный поцелуй и вернулся в игру.
Победа! Трудный выдался матч. Солнце пекло, грязные, мокрые, но счастливые мы с пацанами валялись на траве. Я, конечно, опять забыл про маму.
– Вот бы сейчас окунуться, да? – предложил Миха.
– А что, давайте в парке, – поддержал его Серега, – я вчера видел, там купаются уже.
– Вообще-то там купаться нельзя, – заявила Аня, которая как-то незаметно подошла к нам.
– О, Анька, ты зануда.
Мы дружно приподнялись с травы. Аня тоже была из нашего класса и постоянно ходила за нами, даже когда ее никто не звал. Она считала себя очень умной и вечно бубнила, что мы все делаем неправильно.
– Не хочешь, Ань, не купайся, а мы хотим окунуться, – решительно сказал Руся, – погнали, пацаны!
Парк находился в пяти минутах ходьбы от нас. Вспомнил я про маму, когда в одних трусах стоял по колено в воде.
– Блин, пацаны, меня ведь мама ждет.
– Да ладно, Паша, пять минут ничего не изменят. Давай доплывем до островка и назад, – крикнул Сега, который уже достаточно далеко отплыл от нас.
– Паша, – начала ворчать Аня, – ты же плохо плаваешь, а там глубина! Иди лучше к маме!
– Анька, зануда, молчи, – Миха взял меня за руку, – поплыли, мы ведь рядом.
До острова казалось совсем недалеко, Серега доплыл почти до середины, плескался и махал нам руками. Руслан и Миша встали по обе стороны от меня, и мы начали плыть.
Анька продолжала ворчать на берегу, Никита снимал на видео, как мы плывем. Плавал я действительно не очень, периодически проверяя наличие дна. Мои друзья были рядом, и мне нечего бояться. Серега уже махал рукой с острова, Руся рванул к нему. В какой-то момент я понял , что не чувствую дно под ногами. Это глубина! Но я еще плыву, думал, что плыву. Миха становился все дальше и дальше, Руслан подплывал к Сереге. Мои нелепые махания руками не давали результата, я стоял на месте.
– Пах, ты что застрял? – крикнул Миша, находясь уже далековато от меня.
– Я сейчас, – вода попала мне в рот.
Такая противная, пресная вода со вкусом водорослей. Я начал с усилием грести руками, но не мог сдвинуть ноги.
– Пахан, ты что? – кричали мне с берега Сега и Руслан.
– Ап… ап… ап… – я не мог ответить, эта жуткая вода все больше и больше попадала мне в рот, нос.
Я посмотрел на берег. Сквозь брызги видел, как Анька бегает по берегу, машет руками и что-то орет. Вода заполнила уши, и, как отдаленным эхом, слышны были обрывки фраз «тонет, тонет». До берега ближе, решил я и попытался плыть в другую сторону, но как и прежде не мог сдвинуться с места. Ноги, эти ноги, они совсем меня не слушаются. Руки устали, я не могу делать усиленно движения, от этой противной воды уже тошнит. Миша плывет ко мне. Слава богу! Он близко! С берега какие-то мужики тоже двинулись ко мне, Анька орет, Никита снимает…
Меня тошнит, я больше не могу хлебать эту воду, в глазах мутнеет… Сквозь пелену я вижу своих друзей, они рядом, эти мужики тоже рядом, но почему меня никто не хватает, мне так тяжело… Все кричат. Что кричат? Я прислушиваюсь – «водоворот», «затягивает», «спасатели». Кто-то что-то мне кидает: «Хватай, парень, хватай!» Руки перестали слушаться, я просто махаю, не могу ухватиться. С берега слышится вой сирены, ну наконец-то спасатели, сейчас меня вытащат!
Я так устал, мама, я скоро буду… Я чувствую, как ледяные мурашки проходят через все тело, руки уже не шевелятся, эта противная вонючая вода заполнила все… Ногами чувствую илистое дно, такое мягкое, нежное, как мамина щечка… Мама, мама, как я хочу сейчас обнять тебя, как я люблю тебя, мама…
