Глава 1
Где-то в Древней Руси до крещения. Все события выдуманы, все совпадения случайны
– А ну стой! Стой, Некрас, кому сказала?! Ах, ты нелюдь! Щеня блудливый! – Видана выскочила в сени, не успела ухватить сына за рубаху. – Вот я тебя!
Выбежала за ним на крыльцо, но и там не смогла поймать проворного парня! Пришлось грозить кулаком и ругать непослушное чадо издалека.
– За что?! – Некрас с хохотом соскочил со приступок и встал посреди двора: босой, рубаха дорогого льна, штаны крепкие новые.
– Ты зубы-то не скаль! Ишь удумал девок портить! Как нам теперь людям-то в глаза смотреть? Кобель, как есть кобель!
– Матушка, прости. Я и близко к девкам не подойду. Хочешь зарок дам, а?
Видана после его речей слегка унялась, но бровь, все же, гнула недобро:
– Клянись, Некрас. Велесом клянись, – и правда ждала сыновней покорности.
Парень вытянул из-за пазухи знак Велесов на суровой нити, приложился губами и громко на весь двор прокричал:
– Чтоб я сдох! По девкам более не пойду, токмо по бабам. А если девки сами будут тянуть, то отказа не дам, – после таких слов осталось одно – поскорее за ворота и бежать подальше от богатых хором. Видел, паскудник, как мать взялась за коромысло, что бросила у крыльца нерадивая челядинка.
Босым бежать неурядно, но кто же сына самого Деяна Квита осудит? Вот и бежал Некрас – пыль из под ног. На повороте к реке напоролся на дружка своего верного – Местяту Борового. Тот шапку на макушку сдвинул и глазами хлопал что телёнок.
– Некрас, ты чего босой-то? Никак батька отходил?
Квит остановился, дух перевел и засмеялся громко так, весело. Местята смотрел на друга своего заполошного и удивлялся. Вот влетело, а хохочет. И как оно так?
– Не батя, а мамка. Грозилась коромыслом.
– Ну-у-у! Тётка Видана? А ты чего?
– Чего, чего…утёк, – Некрас оправил рубаху, поглядел на босые ноги свои. – Айда на Прилучу? Там нынче девки купаются. Вон день-то какой аж с утра палит.
– За что грозила? – Местята и без слов определил, за что схлопотал друг его, но был слегка тяжел на мыслишки, а потому и просил рассказать все, как есть.
– А то ты не знаешь? За Жданку Сомову, – Некрас улыбнулся глумливо, глаза прикрыл, будто в мысли свои провалился.
Местята смотрел на высокого, крепкого Некраса, оценивал. Вот вроде некрасивый: волосы темные, глаза бесстыжие, а девки вешаются. Не сдержал зависти мужской и спросил:
– И чем ты их берешь, Некраска? Ну, стать есть, чего уж, но морда вроде обычная. Вон Перемысл Кудин и кудрявый, и ясноглазый, и статный. А ты что?
– Дурень ты, Местята, – Квит очнулся, на небо синее поглядел. – Девки любят крепче не за морду нарядную. Даже не за подарки щедрые. Да и стать ни при чём.
– А чего ж им надоть? – Местята в делах любовных славы не стяжал, а потому и слушал серьезно, даже подался к товарищу своему ближе.
– А чтоб сердчишко у них, дурёх, стучало. Пламенем окатывало. Для того рассмотреть деву надо, да узнать, что ей любо, а что нет.
– Ага, как же, – загрустил Местятка, – так она и рассказала. Я ни об чем думать не могу, когда девка-то рядом. Токмо о плотском.
– А вот это никак нельзя. Сам разума не роняй, инако она вмиг под себя подомнет, и будешь ты, как тот козел на веревье вокруг нее бегать. Уразумел?
– Не-а.
– Эх, Местька, хороший ты парень, но туговат, – Некрас потянулся рукой к шапке друга и надвинул тому на нос, мол, примолкни и соображай.
Боровой шапку на место вернул и засопел злобно. Ведь Некрас ему ровесник – двадцать зим обоим стукнуло – а наставляет, как волхв. Пока обиду свою нянчил из-за поворота показался Деян Квит: сам верхом и человек пять дружинных князя при нем.
– Некрас, тикай! Батька твой! – и шмыгнул в кусты, что росли у тропы.
Некрас лицом посуровел, но не сбежал. Повернулся к отцу, плечи распрямил.
– Во как. Хорошо ль тебе, сын, босым скакать? Чай, не челядинец, не вдач, – отец поравнялся с Некрасом, но с коня не сошел, заставил смотреть снизу вверх. – На-ка, обуйся, борзый, и подпоясайся.
Вслед словам полетели в Некраса сапоги, пояс, а чуть позже ударило мягко по голове шапкой.
– Спасибо, отец, – поклонился шутейно.
– Ну, ну, скаль зубы-то, коль охота есть, – хохотнул Деян. – Вот тебе слово мое – еще раз девку спортишь, ответ будешь держать уже передо мной, а не перед матерью. Я не пожалею – не баба слезливая. А вот еще мое тебе слово – сговорил я за тебя Цветаву, дочь Рознега Новика из Лугани. Ты с пару зим еще попасись, купеческое дело перейми, баб потопчи. Но, токмо баб, уразумел? Вдовых навалом, того и ждут. За девок платить – разоримся. Понял, щеня?
– Новикову? Да ну-у-у! Бать, да она ж из богатейшего рода. Ай, спасибо, – Некрас поклонился еще раз, но теперь уж безо всякой шутки.
– То-то же, – Деян подкрутил ус гордо. – Знал за тобой, что не дурень. Да и через бабье не угодишь в беду. Не того ты корня, Некрас. Свою выгоду не упустишь. Моя кровь – купеческая! Иди нето. Нынче девки в Прилучи купаются. Я б не пропустил. Третьим днем собирайся. Князь Ладимир зовет на вече. На границах люди Военега Рудного озоруют. Так и до нашей веси докатятся. Он нам не ворог, но кто ж его разберёт. В башку-то стукнет и пожжёт тут все. Понял?
