– А ты правда художник?
– Ух ты, начало воодушевляет. Только немного не соответствует канонической картинке. Чтобы задать такой вопрос, ты должна сначала спустить трусы, а ты этого не сделала.
– Вот так? (Выполняет.)
– (После паузы.) О, да. Пожалуй, так гораздо лучше.
– Пожалуй?
– Ну… Просто, не скрою, всё произошло довольно быстро.
– Просто я хотела быть каноничной, чтобы соответствовать.
– Понял.
– Сейчас я достаточно канонична?
– Более чем.
– То есть, сейчас я могу спокойно спрашивать?
– Спрашивай. Не знаю, правда, смогу ли я адекватно ответить.
– Сможешь, потому что теперь-то я канонична. Или всё-таки нет?
– Ты канонична как никто. Самая каноничная натурщица на свете.
– О! Спасибо, очень приятно. Я старалась. Ну, что, тогда спрашиваю снова?
– Спрашивай.
– Подожди. Наверное, надо один край спустить чуть пониже, чтобы было как на знаменитой картинке, которую ты, судя по всему, и имеешь в виду. И ещё чтобы были лучше заметны мои волнение и внутренняя борьба. (Поправляет) Да, вот так. Ну, всё, вот теперь спрашиваю. А ты правда художник?
– Правда.
– Тогда нарисуешь меня?
– Сложно отказать, когда вопрос задаётся в такой форме… в таком виде… В таком контексте.
– В каком?
– В таком.
– В каком таком? А, в каноничном же.
– Да.
– Всё ради тебя, мой Рафаэль. Всё по канонам.
– Называй меня лучше «Мой Леонардо да Винчи».
– Хорошо. А тебе самому-то нравится, Леонардо?
– Да. Правый край, спущенный чуть ниже, действительно придаёт дополнительную экспрессию. И этот волнующий алый цвет на фоне загара. Очень красивое сочетание.
