Спокойно, Софи.
Глубокий вдох, выдох.
Ты так облажалась, Софи.
Я могла бы написать диссертацию на тему, как пережить потерю работы мечты, которая приносила мне хороший доход и удовольствие. Нет. Не так. Как пережить то, что я спустила в слив унитаза собственную карьеру, потому что не смогла устоять перед сексуальным голубоглазым брюнетом, который по стечению самых дурацких обстоятельств на свете оказался в кресле пациента в моем физиотерапевтическом кабинете.
После аспирантуры мне удалось занять местечко под солнцем в престижной Нью-Йоркской клинике и совмещать приятное с полезным: заниматься любимым делом и глазеть на полубогов-спортсменов с такими телами, по которым горькими слезами плачет рай. Львиная доля пациентов — мужчины. Настоящие породистые жеребцы, которые так и жаждут того, чтобы их оседлали и укротили.
В моей уже бывшей клинике в правилах главенствовало строжайшее табу на отношения с клиентами. Впрочем, я их неоднократно нарушала, как и мои коллеги.
Большинство докторов — молодые гетеросексуальные женщины. Одинокие. Им приходится сводить ноги плотнее и стискивать зубы, трогая могучие атлетические тела титанов: белокурых, жгучих, зеленоглазых, тех, чьи глаза темнее ночи. Сдерживать напор вожделения, когда великолепные адонисы еще и безобидно флиртуют, ненавязчиво касаются и дарят ослепительные улыбки, поистине невозможно.
Это сводит с ума.
Когда терпеть нет сил, все случается само собой. И неважно, где…
Что-то подобное произошло со мной.
Мой пациент, — последний пациент — поджарый испанец стал моим сорванным запретным плодом прямо на столе в кабинете. Когда он впился в мои губы, я напрочь забыла об установленной видеокамере… На следующее утро меня попросили собрать свои вещи и выпроводили за дверь с отвратительной характеристикой.
Вот таким образом я безработная уже почти четыре дня.
А все начиналось так прекрасно!
С тихим стоном я запрокинула голову.
— Мисс, у вас все хорошо? — шествующая мимо стюардесса, стройная, как осиновый лист, и синеглазая с длинными ресницами, сделала остановку возле меня.
Лениво приподняв свинцовые веки, я вяло кивнула.
— Да, все в порядке. Спасибо.
Не убирая с лица широкую улыбку, девушка поспешила уточнить:
— Вы уверены?
— Абсолютно.
Неправда. Я лгу. Это же очевидно.
Все настолько паршиво, что нет сил на рыдания в подушку. После увольнения я пробовала поплакаться в жилетку лучшей подруги, но в конечном счете нашла утешение в баре на Бродвее где-то в Бронксе.
Должно быть, и выгляжу ужасно, но за застывшей вежливостью невозможно было понять по мимике стюардессы, верны ли мои подозрения относительно внешнего вида, или все терпимо.
А как мне рассказать об увольнении родителям?
Че-е-е-ерт...
Это у нас наследственное. Неудача с работой. Полный провал с мечтами, которые когда-то неумолимо желали воплотить в реальность.
Разве что Мисси — моя старшая сестра — всегда была белой вороной и счастливицей по жизни. Она и внешне отличается. Наши родители темноволосые, кареглазые с оливковой кожей невысокого роста. Я переняла их внешние данные с более мягкими чертами лица, ореховым цветом волос с бронзовым отливом.
Но Мисси ангел воплоти. Высокая, стройная, с белой молочной кожей и глазами цвета горного хрусталя с голубыми крапинками. Утонченная, безостановочно милая и яркая, словно пронзающий тьму луч света. Конечно, большинство из этого ложь, но… она отлично пользуется своей внешностью, чтобы добиться своего.
Неудивительно, что сын медиамагната и наследник многомиллионного состояния положил на Мисси глаз, и со дня на день поведет мою сестру под венец.
В общем-то, на свадьбу я и летала. Перелет обещал быть долгим, скучным и болезненным — жутко ныло в затылке. Признаться, я еще не отошла от похмелья. Депрессия с увольнением затянулась.
Пышное торжество с тремя сотнями гостей пройдет на Виргинских островах. Семья жениха взяла затраты на себя и арендовала целую курортную зону, и мне страшно представить, сколько им пришлось за это отвалить денег.
Ах. Что еще добавить к багажу моего «счастья»?
Наверное, то, что я спустила последние сбережения на билет бизнес-класса в окружении молчаливых снобов, уткнувшихся в свои гаджеты, или глянцевые журналы.
Я приобрела билет, когда еще сидела в роскошном кожаном кресле в собственном кабинете и консультировала сексуальных красавчиков.
Идиотка. Непредусмотрительная идиотка.
— Может, вы желаете шампанского? — я встрепенулась, удивившись, что стюардесса по-прежнему нависала надо мной с искусственной улыбкой. О да, теперь я видела, что поднятые уголки ее тонких очерченных губ были чем-то прочно приклеены к щекам.
Я вздохнула.
— Нет, благодарю, — я сморщила кончик носа, не желая видеть алкогольные напитки в радиусе нескольких метров ближайшие сутки.
Отлипнув, наконец, от меня, девушка обратилась с той же просьбой к мужчине на сидении слева. Мой сосед в ответ на предложение поднял волевой подбородок, оторвав взгляд от журнала с изображениями на тематику авиатехники, и твердо посмотрел на стюардессу, что та едва покачнулась, словно ее окатили из ведра ледяной водой. Затем, по истечению пары секунд, светло-зеленые глаза молодого человека вновь вернулись к глянцевым страницам.
