Читать онлайн полностью бесплатно Бахтиёр Ирмухамедов - Нетленки. Книга вторая

Нетленки. Книга вторая

В эту книгу вошли вторые 100 из числа моих ранних стихотворений. Подавляющее большинство произведений, представленных в данном сборнике, являются составной частью лирического цикла песен под названием «Стихи для Натали», созданного в первые три месяца 2001 года.

© Бахтиёр Ирмухамедов, 2019


ISBN 978-5-4496-7812-6 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-7600-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ИЗДЕРЖКИ МОЛОДОСТИ

Мы начали разбег
Во дни, когда пустыня,
Захлебываясь зноем,
Простерлась до звезды.
Мы подгоняли век,
Боясь, что он застынет
Бесформенным изгоем
Без мысли и узды.
Мы торопились жить,
Наяривая души;
Мы порывались дерзко
Оставить в дураках
Размеренную жизнь,
И верили, что сдюжим.
Но торможенье – резко
В летящих поездах.
И открывает дверь
Нам проводник тщедушный —
И перед нами снова
Пустыня без конца.
Куда ж идти теперь,
Не знает даже Пушкин;
И не дано иного —
Как остудить сердца…

НЕПОДВЛАСТНОЕ ВРЕМЕНИ

На переломе
времен и судеб
Никто не знает,
что дальше будет:
Кого-то греет
огонь надежды;
Кому-то лучше,
как было прежде;
А кто-то в мутной
воде реформы
Живет прекрасно,
как змей проворный.
Но я – все тот же:
все так же каюсь
В своем былом,
не пресмыкаясь.

«К вам обращаюсь я, братья во Пушкине…»

К вам обращаюсь я, братья во Пушкине
И во Некрасове, и во Есенине,
Песни сложите, зовущие к лучшему,
Песни сложите тюльпанно-весенние.
Мне все равно, кто вам видится в Господе —
Будда, Аллах иль триада библейская, —
Лишь бы народы не ведали горести,
И не гноилась бы участь плебейская.
Лиры сомкните в едином звучании
С лирой Вийона и с лирою Байрона —
Ноты пусть льются мажорно-венчальные,
Но никогда, никогда погребальные.
В песнях живительных только спасение
Через любовь сквозь судьбу окаянную!
Братья во Пушкине и во Есенине,
Будьте чисты, совершив покаяние.

КОНЕЦ ВЕКА

Утерян смысл минувших дней,
Дней настоящих смысл не ясен.
«Телец златой» в сердцах людей
Взлелеян, как младенец в яслях.
Вчерашний вор сегодня князь,
Партийный босс теперь фирмует;
Высокий дух затоптан в грязь;
Поэт угодливо рифмует.
Идем туда, где храма нет,
Где вместо храма – банк да биржа,
Где в правду метит пистолет,
А ложь – возвышенно-бесстыжа.
Теперь народу враг – народ,
Хотя вчера братались кучно;
Эстонец тем уж ныне горд,
Что он не русский иль не чукча.
Чего во имя разошлись? —
Во имя мании величья
Тех, кто случайно вознеслись
Из бессловесного безличья?
Им – наплевать на жизнь людей!
Как и на то, что в миг единый
Утерян смысл минувших дней
Сквозь дедов кровь, отцов седины…

«Мы стареем бесшумно и быстро…»

Мы стареем бесшумно и быстро
В многолюдном старенье Земли;
И судьба наша – эквилибристка —
Растворяется пылью в пыли.
Мы стареем (исход неизбежен)
Незаметно для мыслей своих.
Бег старенья безудержно-бешен,
Когда видим старенье других.
Мы стареем, но греем надежду,
Что не вся еще старость пришла.
По ночам не смыкаются вежды;
Лишь сомкнутся – и зорька взошла.
Мы стареем, но вряд ли согласны
С этой поступью строгой времен:
Как мечты наши были прекрасны!
Как звучал васильковый тот звон!
Мы стареем, и вот уже близок
Рубикон между светом и тьмой…
Шторм прошел… угасание бриза…
Вот и штиль… вот и полный покой…

МОНОЛОГ ПРОСТИТУТКИ

Нам всякий божий день
Дается хлеб насущный;
Кого благодарить,
Пусть каждый сам решит.
Нам райские сулят
За благодарность кущи,
И адских мук огонь —
Тому, кто согрешит.
А мне дается хлеб
Не добротой небесной,
Не добротой людей,
Не добротой моей —
Но мне дается хлеб
Моим грехом телесным,
Грехом моей души,
Грехом людских страстей.
И пусть гудит молва,
Что я грешна пред Богом,
Но кто, скажите мне,
Не грешен на Земле?!
Продажный этот мир
Мне видится убогим:
Ведь каждый норовит
Других предать хуле.
Кто может быть судьей?!
И кто имеет право
В сей лицемерный век
Решать, что делать мне?
Мне нужен хлеб мой днесь!
Что мне «дурная слава»!
Я продаюсь, как все! —
Нам всем гореть в огне!

«Раскрепощенная фривольна…»

Раскрепощенная фривольна
Небес раскидистая синь;
И мне уже совсем не больно —
Я новых набираюсь сил.
Невозвратимо-непригодна
Куда-то сгинувшая горь.
Душа моя теперь свободна
Для зарождающихся зорь.
Благословенен и прекрасен
Грядущего священный лик.
И сам себе я не опасен,
Как океану – материк.

ГРУСТНЫЙ ОПЫТ ЖИЗНИ

На этом все! – ни слова о любви!
Пора угомониться, отдышаться;
Пускай других тревожат соловьи:
Зачем теперь покоя мне лишаться?
Любовь – прекрасна! Но в конце концов
Она куда-то тихо исчезает —
И ты – как прежде – не глядишь в лицо
Той, кто тебя – уже – не замечает.
О сумасбродство чудное страстей,
Какие сны ты навеваешь властно,
Какое ожидание вестей,
Какую блажь и необъятность счастья!
В такие дни приподнята душа,
И хочется молиться Гименею,
И раем мнится скудость шалаша,
Когда вдвоем ты с ненаглядной, с Нею!
Но срок всему есть! – и редеют сны,
И ты из сказки попадаешь в будни;
Уже не так дурманен хмель весны,
И в шалаше вдруг стало как-то нудно;
Разочарованно ты смотришь вдаль,
Душа пустеет, нет былых стремлений;
И что-то всюду видится печаль,
И ты стыдишься прежних вдохновений.
И чтобы как-то скуки избежать,
Ты новую любовь пускаешь в сердце…
Увы! недолго длится благодать:
Итог все тот же! никуда не деться!
И, отдружив с печалью и тоской,
Ты, наконец, невольно понимаешь,
Что лучшее на свете есть покой,
Когда любви волнений избегаешь.
К тому же и смешно на склоне лет
Юнцом краснеть пред миловидной девой
И за спиной, смущаясь, мять букет,
Иль под её окном рыдать напевы.
…Пускай других тревожат соловьи,
Но я табу накладываю грустно
На все слова и мысли о любви,
На всё, что чем-то беспокоит чувства…


Другие книги автора Бахтиёр Ирмухамедов
Ваши рекомендации