«Она приходит в себя» – слова, которые ознаменовали начало моей новой жизни. Ничего не помню, кроме того, что жутко болела голова и дневной свет бил в глаза. Потом я увидела несколько человек возле моей кровати – врача, медсестер и еще пару новых незнакомых мне лиц.
«Алина, как вы себя чувствуете? – обратился врач, судя по всему, разговаривал он со мной. – Вы меня вообще слышите?» В ответ лишь кивнула головой. «Помните, что с Вами произошло?», «Алиночка, милая, мне тебя так не хватало!», «Как вы себя чувствуете?»… И еще много вопросов, от которых еще больше разболелась голова. В один момент их стало так много, что все слились, во что-то одно совершенно непонятное, и я закрыла глаза, пытаясь хотя бы таким образом сбежать от ненужного мне на данном этапе.
Дальше, оглянувшись вокруг, рассмотрела большую комнату с огромным окном и высокими потолками. Пол выложен маленькой плиткой, как при «совке». Черные ромбики сливались в цветы среди жёлто-коричневых плиток на полу. Стены до половины выкрашены в жёлто-коричневый цвет.
«Вы в больнице» – словно увидев мое смятение, сказала молоденькая медсестра. Рыжие слегка кудрявые волосы гуляли по её плечам. Хрупкая, юная, с глазами карими и длинными ресницами. Наверное ещё «не горевшая» совсем.
«Кто любил, уж тот любить не может. Кто горел, того не подожжёшь», – вспомнились слова Есенина. Полушепотом выронила в воздух.
– Что, милая? – уставился на меня брюнет высокий в костюме. Представительный. На правой руке часы. Чёрные какие-то. Но не было сомнений, что дорогие.
– Есенин.
– Что Есенин? – переспросил он.
– Строки Есенина. Чего-то крутятся в голове.
– Ах, да. Ты об этом. Твой любимый поэт.
Отвела взгляд влево. Пожилой мужчина под 180 ростом, седина в волосах, очки в серебристой оправе с прямоугольными линзами. Что-то конспектирует. В белом халате. Врач скорее всего. Постоянно смотрит на меня.
Планшет с записями отдал медсестре, достал из левого кармана маленький фонарик.
– Разойдитесь, пожалуйста. – обратился к присутствующим, которые тучей окружили меня. – Мне нужно осмотреть пациентку.
Включил фонарик, нагнулся надо мной. И начал светит мне в глаза.
– Откройте рот, пожалуйста. Покажите язык. – приказным тоном говорил врач. – Хорошо, закройте и отдыхайте.
Странный какой-то врач. Не спросил даже, как я себя чувствую.
После слов врача: «Ей нужно отдохнуть и прийти в себя» все эти люди начали покидать мою палату, но каждый перед уходом посчитал нужным подойти ко мне, чтобы пожелать мне скорейшего выздоровления и поцеловать кто в руку, а кто в щеку.
Казалось, с последним посетителем, который захлопнул дверь, началась моя новая жизнь. Я говорю новая так, как я совершенно ничего не помнила. Теперь у меня не было ни фамилии, ни даже имени. Я даже не говорю уже о других куда более важных вещах, о таких, как семья, работа, хобби, предпочтения… Не помнила даже о любимом цвете. Куда уж там!
И мне ничего не оставалось, как сказать: «Ну, здравствуй, новая жизнь и новая я!» Но главное задание на данном этапе моей жизни – прошлое. Моё прошлое, которое я должна, нет, просто обязана вспомнить.
Следующий день со мной все время сидела медсестра. Доктор сказал, что так бывает, когда после серьёзных аварий ничего не помнят. Это последствия. Память должна вернуться скоро, так они говорят, по крайней мере. А я ведь ничегошеньки не помню, аварию в том числе. Твердят, что я была нетрезвая, не пристёгнутая за рулём, еще и на бешеной скорости врезалась в дерево. Мол, чудом я уцелела, ноги-руки на месте, голова тоже, только вот память «улетела» куда-то, молчит.
Не знаю, правда ли это, не знаю, могу ли я им доверять и вообще не понимаю, кто мой друг, а кого стоит опасаться. Но я не верю во все это. Мне кажется, что я бы пристегнулась и не села бы за руль в нетрезвом состоянии. Это мой внутренний голос мне подсказывает.
Знаешь, когда у тебя нет ничего, даже воспоминаний, ты самый бедный человек.
Медсестра Оля, которая ни на шаг от меня не отходит, даже иногда записывает что-то в свой блокнотик, говорит, что рада бы была оказаться на моем месте, ведь это здорово не помнить о прошлом. Рыжеволосое создание уверенно, что таким образом Бог дает мне второй шанс. А что если она права, и я была плохим человеком, а сейчас у меня появилась возможность исправится.
