автор Ирина Костина
1740 год
Мир между Россией и Портой был заключён в Белграде осенью 1739 года, ратифицирован в Константинополе в январе 1740 года, а в начале февраля советник миссии Неплюев привез ратификацию в Петербург. Анна Иоанновна, как только её получила, послала курьеров к Миниху и Ласси с приглашением возвращаться ко двору.
И на следующий день после их приезда мир был торжественно объявлен. По этому случаю в Петербурге были организованы большие празднества с чествованиями и награждениями. Самый выгодный куш от турецкой кампании отхватил герцог Курляндский, так как получил от государыни пятьсот тысяч рублей золотом. Графу Миниху было дано звание подполковника гвардии Преображенского полка – пост, на который он давно метил, но долго не получал. Принцу Антону-Ульриху тоже дано звание подполковника гвардии Семеновского полка и генерал-поручика армии.
А вот князя Никиту Юрьевича Трубецкого чуть было не постигла опала. Жалобы на его из рук вон плохое оснащение полков продовольствием в турецком походе просочились-таки к императрице. И государыня, осерчав, выдала предписание князю о назначении его губернатором в Сибирь. Однако Миних, преданный любезной его сердцу Анне Даниловне, взялся рьяно хлопотать за её нерадивого супруга. И так в этом преуспел, что, вместо прощения, выхлопотал Трубецкому пост генерал-прокурора и председателя Правительствующего сената!
Одним словом, все остались довольны.
Правда, особого повода для радости не было. Война не оправдала высоких замыслов, которые гордо трактовал Миних. Вместо этого она нанесла сокрушительный удар по государственной казне и унесла жизни тридцати тысячам русских солдат. Причём лишь малая часть из них – тысячи две – погибли в сражениях, остальные – от болезней и нехватки воды в тяжёлых походах. Да и условия Белградского мирного договора были вовсе не выгодны России; она оставляла за собой Азов, но обязывалась срыть все находящиеся в нём укрепления. Лишилась флота на Чёрном море. А для торговли ей разрешалось использовать только турецкие суда. Но государыня была рада окончанию этой войны, особенно теперь, когда с севера-запада уже откровенно нависала новая военная угроза.
Пока высшие чины праздновали мир в императорских дворцах, главные армейские силы, покинув южные пределы Российской империи, без отдыха маршировали под Выборг, чтобы сосредоточиться там, в устрашение шведам.
К началу года Швеция, хоть и с упущением момента, но подписала союз с Оттоманской Портой. К слову сказать, турецкая сторона, только что вышедшая из войны с Россией, не очень-то жаждала новых баталий, и потому обещала предоставить помощь лишь в случае нападения на Швецию третьей державы.
Анна Иоанновна, узнав о заключении шведско-турецкого союза, посчитала это за оскорбление и запретила-таки вывоз хлеба в Швецию из русских портов.
Озлобленные шведские министры всколыхнулись и в один голос начали призывать Сейм к немедленному выдвижению полков через финские границы. Сдержало их только одно обстоятельство – зима. Как известно, суровый нрав этой русской «союзницы» всегда удерживал противника от намерений развернуть военные действия против России и вынуждал откладывать их до весны.
Празднование Белградского мира плавно влилось в череду балов и маскарадов, которые, по заведённой уже традиции, начинались в Петербурге с января каждого года. Как раз в период празднования тезоименитства императрицы и её племянницы неожиданно открылось известие о том, что Анна Леопольдовна беременна. И это добавило ещё один повод к торжеству.
Анну Иоанновну переполняли радостные чувства. Такое скопление радостных событий в один момент хотелось отметить как-то по-особенному, необыкновенно с размахом! Запечатлеть в небывалом зрелище, которое бы надолго осталась в памяти жителей столицы. Тем более, неуклонно ухудшающееся здоровье государыни постоянно напоминало ей о том, как скоротечна жизнь. И тем сильнее было желание вкусить больше радости, потешить себя, отвлечься от гнетущих мыслей.
Приближенные влиятельные вельможи наперебой стали предлагать свои проекты предстоящего праздника. Но всех затмил Артемий Петрович Волынский, который предложил устроить грандиозное театрализованное представление на застывшей, под зимним панцирем, Неве.
Зная, что императрица больше других забав, любит гулять свадьбы, Волынский в основу своей идеи взял свадьбу; шуточную свадьбу, которую он задумал провести в выстроенном по этому случаю ледяном дворце. И на свадьбу эту соберутся гости в национальных костюмах всех народностей, проживающих на огромной территории Российского государства. И все они пройдут парадом мимо трона государыни, выразив ей почтение и покорность.
А право выбрать жениха и невесту Волынский, разумеется, предоставил государыне. И Анна Иоанновна определила в невесты свою любимую шутиху-карлицу калмычку Буженинову. А в женихи ей назначила майора в отставке князя Михаила Голицына, который три года назад (за провинность) был переведён в придворные шуты и именовался «Квасником».
