– Цель поражена, подтверждаю уничтожение. Еще две цели на три часа, дистанция двести метров, – голос наблюдателя раздался по рации каждого члена двенадцатого отряда.
– Принято, поджарим их как следует, наблюдатель, – ответил капитан.
– Скажите Койоту не рваться впереди всех, иначе придется латать его зад после битвы, – сарказм пробивался даже сквозь радиопомехи.
– Завали пасть, Фугас. Мне рукой подать до тысячи. Я не буду останавливаться.
– Тогда я приказываю тебе не покидать строй, – отрезал капитан.
– Слушаюсь, Степной лис, – прямой приказ все-таки заставил Койота притихнуть.
– Так с ним и надо, капитан. Нас куда меньше, чем обычно. Если будем биться опрометчиво, то никто из нас не вернет себе гражданство.
– Верно говоришь, Скрипач. На моем счету уже восемьсот, я не позволю себе сдохнуть сейчас, – отозвался Фугас.
– Отставить разговоры! Дроиды уже в зоне видимости. Начать наведение на цели! – приказал капитан.
Солдаты в экзоброне активировали целеуказатели. Механизмы брони с тихими щелчками досылали боеприпасы во встроенные орудия. Каждый боец нес на себе сокрушительный арсенал вооружения: по пулемету на каждом предплечье, многозарядную ракетную установку на правом плече, крупнокалиберную пушку на левом. Ранец на спине вмещал резервный боезапас. В случае если вдруг дойдет до ближнего боя, солдат в экзоброне всегда мог ответить ударом пневматического кастета. Кулак, и без того усиленный механическими мускулами, наносил страшный удар, способный пробить даже толстую броню.
Вдалеке показались дроиды предателей. Эти боевые машины отличались еще более внушительным арсеналом, но вот с мозгами у них было не очень. Их боевых алгоритмов хватало, чтобы применить подходящую тактику во время атаки. Однако подстраиваться под изменение боевой ситуации они были не способны. Дроидов делили на негласную классификацию, в зависимости от типа шасси. Так, дроиды на гусеничном ходу стали «Траками», левитирующие – «Антигравами», на колесном ходу – «Сайклами», ну и, наконец, гуманоидные формы получили название «Ходоки». Сейчас к двенадцатым двигалось два «Трака». По команде капитана отряд открыл огонь из крупнокалиберных пушек. Броня дроидов поглотила большинство выстрелов, но некоторые смогли пробить ее и причинить легкие повреждения. Тем не менее пушки выполнили свое предназначение: они проделали бреши в толстой броне. Теперь бронебойные пулеметные патроны закончат дело. Двенадцатые подняли руки перед собой, и с их рук, в потоках света и грохота, вырвались сотни пуль. Один из дроидов несколько раз дернулся и остановился, но второй продолжил движение, хоть и потерял половину своих орудий. Его оставшиеся роторные пушки начинали раскручиваться и выпускать мощные выстрелы в сторону солдат.
– В укрытие! – закричал Степной лис.
Двенадцатые попрятались за ближайшей баррикадой.
– Подождем, пока он не уйдет на перезарядку? – спросил Скрипач.
– Нет, эти черти становятся хитрее. Они прекращают огонь до того, как у них кончится боезапас. Наши ребята вылезают из укрытий, и их накрывает очередью, – покачал головой капитан.
– Тогда что? – потребовал ответа Койот.
– Капитан думает о ракетном ударе, верно? – сказал Фугас.
– Да, именно. У Скрипача еще осталось две ракеты. Койот высунется и зафиксирует цель, а со Скрипача ракетный залп.
– Принято, капитан, – отозвались оба.
Койот выглянул из-за укрытия и начал вычисление векторов поражения цели. Дроид не оставил это без внимания, и поток пуль быстро перенаправился в сторону бойца. Меткие выстрелы оставили широкие борозды на наплечных и нагрудных бронепластинах Койота.
– Поторопись, если хочешь дожить до свободы, – сказал Фугас.
– И без тебя знаю! – огрызнулся Койот, содрогаясь от прямых попаданий. – Эта штука очень медленно рассчитывает траекторию.
– Я почти готов, – отозвался Скрипач.
– Жди, – сказал капитан.
– Готово. Стреляй! – заорал Койот.
– Есть!
Ракеты вылетели из пусковой установки. По идеальной траектории обе опустились на дроида. Машина взорвалась вихрем осколков и пламени.
– Ну и на чей счет его запишем? – спросил Фугас.
– Разумеется, на мой, – заявил Койот. – Я под пули высунулся, чтобы поймать цель, а Скрипач просто нажал на курок.
– Согласен с его логикой, – вмешался наблюдатель.
– Вот видите! Высшая власть на моей стороне! Что, наблюдатель, тоже не дождешься момента, когда свалю от вас?
– Мои чувства не имеют никакого значения. Я лишь оцениваю боевую эффективность и направляю вас.
– А еще имеешь над нами полную власть, – заметил Фугас. – Сколько раз ты уже принудительно отключал броню у непослушных солдат?
– Тридцать два раза, – после недолгих раздумий ответил наблюдатель.
– Проклятье, тридцать два трупа… Наблюдатель, ты убил больше, чем дроиды за последний год, – выдохнул Скрипач.
– Такова директива, – спокойно ответил наблюдатель.
– Знаешь куда можешь засунуть свои директивы? – сорвался Фугас. – Вы, чистые, сидите в безопасном городе и издали наблюдаете за войной. Смотрите, как изгнанные умирают за вас!
– Прекрати, Фугас, – оборвал его Степной лис. – Меня сейчас больше интересует, где остальные из моего отряда.
