Читать онлайн полностью бесплатно Наталья Тимофеева - Маятник времени. Стихи

Маятник времени. Стихи

Книга сложная, как сложно и страшно время, в котором мы живём. Впрочем, легче всего тем, кто не желает думать, обходясь чужими домыслами и откровенной ложью во имя сохранения собственного спокойствия, не предполагая, что всё когда-нибудь кончается и наступает ответственность за растительное существование.

© Наталья Тимофеева, 2024


ISBN 978-5-0064-1108-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Маятник времени

Маятник-время качается,

Жизнь потихоньку кончается.

Сердце, как птица небесная,

Клетка её слишком тесная.


Птице объять необъятное,

Как возвратить невозвратное.

Жалобить время бессмысленно,

Только страдание истинно.


Вечная слава идущему

К счастью познания Сущего!

Правда горька и божественна,

Но в наши дни неестественна.


Длится и длится бессмыслица,

Надо бы жить, а не числиться,

Но большинство бессловесное

Предпочитает телесное,


Дух его тяжек изменчивый,

Трепет знаком перед френчами.

Тени витают угарные,

Кадры мелькают кошмарные,


Душит гортань отвращение,

Жертвы мечтают о мщении…

Мне бы дожить, сколько сможется,

Распорядившись по-божески


С птицей своей неприкаянной,

Видевшей нового Каина.

Классика ГУЛАГа

И явные, и скрытые враги,
Согнув хребты, тащились на этап.
По ним прошлись чекистов сапоги,
Ведь человек с ружьём до бойни слаб.
А воспитать возможно и жука,
К одной из лапок нитку привязав,
Тем более, – простого мужика,
Когда он, лапоть, классово неправ.
С покойника не спросится никак,
Чем больше мертвяков, тем чище дух.
И пусть страна похожа на кабак,
И снова в моде ватник и треух,
Ан, вновь взошла величия звезда.
Хоть свет в ученье, неучёных тьма.
Пойдут, пойдут на Север поезда,
Мороз глупцов поднимет до ума.
Ещё чуть-чуть, враги рванут в астрал,
А на земле останутся друзья.
И пусть кровав великий ареал,
Без крови в нём прожить никак нельзя.
Спроси хоть у кого, а Сталин прав,
Лес рубят, – щепки в стороны летят.
Наш главный идол, свеж и моложав,
Из грудничков куёт себе солдат.
Они растут под гимны прошлых лет
И учатся по лозунгам читать,
И лучший их костюм – бронежилет,
И сам владыка им отец и мать.
В могилах преют Родины вожди,
Завидуют, пожить бы им теперь!
Ты неподсуден, сколь ни укради,
Сколь ни убей, ты ангел, а не зверь.
В похожести времён – великий дар
Для тех, кто сам не очень-то умел
В искусстве зла и мировой пожар
Разжечь не может как бы между дел.
То там взорвёт, то тут убьёт в висок,
То разбомбит нечаянно село,
Тихонечко, почти на волосок
Просунет в дверь плешивое чело
К соседу, чтобы посмотреть сквозь щель,
Как тот живёт и варит ли борщи…
Готовя для него свою шрапнель
И поднимая Сталина на щит.

Билли Г

Добрый Билли устал от тревог,
Мир спасать – это так нелегко.
Он зловещего вируса бог
И коровье не пьёт молоко.
Диктатура обмана свежа,
Как протухшая тушка хорька,
Билли пудрит мозги неспеша,
Люди, в целом, не стоят плевка.
Из-за них шар земной на боку,
Ледники превращаются в дым…
Тут, приятель, банкуй – не банкуй,
А придётся почить молодым.
Добрый Билли поможет в беде,
Уколись – и ещё поживёшь,
Поимеешь в клозете биде,
Лишь святое руками не трожь.
У «святого» огромный анклав,
Много шей, но одна голова,
И глотает глобальный удав
Земли, воды, леса, острова,
Выжигают глаза его ширь,
Пламя ищет селенья пожрать…
Билли – в новую смерть поводырь,
Надо загодя к ней привыкать.
Эвтаназия – выход для всех,
Чтобы время продолжило бег…
А у Билли божественный смех.
Безопасность – отличный хештег.
Дружно ловят слова его рты,
Пальма первенства ловит ветра,
Сладкой лжи громоздятся пласты,
И химтрейлы заметны с утра.

То же и те же

Сумеречный день, тревожный вечер,
Слышен шорох павшего листа…
Жизнь от дум течёт моих далече,
Так моей любовью и не став.
Я служу то людям, то искусству,
То пеку, то мою, то пишу,
А в груди моей бушуют чувства,
Лишь мешает посторонний шум.
Он извне врывается, как скрежет,
Чуждым звуком воздух потроша,
Уши словно скальпель острый режет,
Не давая думать и дышать.
Барабанный бой, тарелок взвизги, —
Радуется племя дикарей.
Вечер разлетается на брызги,
Что стекла разбитого острей.
Тишины мне дайте и молчанья,
Горные отроги и леса!
Люди входят в стадию дичанья:
Лишь совокупляться и плясать,
Животы набить и веселиться,
Не смотреть совсем по сторонам!
Всюду неестественные лица
Бездуховный обнажают срам.
Скот и тот приличнее стократно,
Чем иных творений пошлый вид,
И лепечут пьяные невнятно,
Мол, душа о Родине болит…
Но, кого страшит чужое горе?
Чёрств, как корка глины, человек.
Чёрное ему не выпить море
И не стать Подобием вовек.
Пенье птиц давно ему не мило,
Не дрожит в со-чувствии душа,
В черепе не мозг, – его обмылок,
И до обезьяны только шаг.
Можно умереть от отвращенья,
Глядя на гримасы бытия,
Доведя до белого каленья
Орды записного дурачья.
Хоть сто лет живи, они всё те же, —
Улицы, аптеки, фонари,
Хамы, солдафоны и невежды, —
Я могу поспорить на пари!

Осеннее звучание

Звучание, касание и образ, —
Поют в саду осенние ветра…
Минорность дня и бледный солнца обруч,
А под ногой – орехов кожура.
Улитка след оставила, как роспись,
Извилистой полоской слюдяной,
И винограда испещрила оспа,
Рассыпавшись, дорожку предо мной.
Мир умирает, грусть смешала память
В клубок из тонких нитей бытия,
И лет минувших чувственная замять
Влечёт потоком в прошлое меня.
А голова кружится, и метельно
Я путаюсь меж лиц, признаний, дат,
Моя душа, как ветер, акапельно
Звучит во мне и просится назад,
Но поздно жить, не думая о смерти,
Не ожидая радостей иных
За пеленой высокой мудрой тверди,
Где встречу я любимых и родных.
О, время, ты безжалостный попутчик,
Но я к тебе привыкла. Без обид
На следующую страницу
Другие книги автора Наталья Тимофеева
Ваши рекомендации