«Выбрав путь сражения с Тьмой, забудь имя Рода.
Потому как нет больше у тебя ни семьи, ни тени.
Отныне ты смаг»
Начало Кодекса Братства Тишины
Их было двое в пустой сырой комнате. Пожилой мужчина и заплаканная девица. Расставленные по углам свечи не давали достаточно света, но было видно, как ветхий договор вяло шевелился на столе между ними, словно отрубленное щупальце. Когда нет пути назад, многое перестает казаться страшным.
Или странным.
− На что ты готова, чтобы вернуть суженого?
− Н-на все.
− Не торопись. Выбор сложен. Каждый раз открывая ту дверь, я впускаю не одну сущность, а две. Таков закон равновесия. Я спрошу еще раз и подумай старательно − на что ты готова, чтобы вернуть своего возлюбленного?
В ее голосе звучала почти материальная боль:
− Смеешься, да? Я не отрекусь от своих слов, делай, что нужно. Я… я принимаю все условия. Эти земли не дали мне ничего, кроме боли. Плевать, что будет с ними дальше! − Блеск ножа. Капли крови упали на пергамент, моментально впитавшись. − Пусть мой дорогой Зар вернется!
Горький вскрик должен был разнестись по всему дому, но отчего-то этого не произошло. Он словно бы увяз и растворился в скрипучем, как треснувшая половица, смехе незнакомца.
− И впрямь дорогой. Но кто теперь позволит жалеть о цене, срединное дитя?
***
В поздний час солнце было подобно раскаленной головешке, которая медленно тонет в изумрудных тенях леса. Колючие кроны сливались в одну бесконечную полосу. Скучнейшее зрелище, особенно спустя несколько недель путешествия.
− Допустим, ты прав. Но тогда где доказательства, хотя бы одно? − спросил я, поочередно выдергивая ноги из сугроба.
− Может, оно скрыто от людских глаз? А?
− Хорошо. Тогда ответь: ты хоть раз видел или чуял эту самую бесовскую силу? Анчутку с рогами? Волшебство, ведьм? Я уже молчу про божью кару, под видом которой некоторые волхвы вытягивают у простаков значительную часть их сбережений. Уверяю тебя, это выдумки невежественных крестьян. Все, что мы видим, имеет материальную природу и вполне объяснимо наукой.
− Какой же ты твердолобый, фу! − Селио тяжело дышал.
Мы брели, утопая в снегу по колено, а со стремительно темнеющего неба продолжали падать белые крупицы холода. Я не ахти какой путешественник, признаюсь честно. Так что вернуться обратно, если передумаем, мы уже вряд ли сумеем.
Утешало одно. Бобровые дворы встретили нас весьма дружелюбно, пополнив наш кошель целой горстью серебряных монет. И я надеялся, что в Фензино выйдет не хуже. Везде, куда еще не добралась вера Един-бога, сохранялся спрос на заговоренный янтарь, зубы Мыколы и прочие бесполезные обереги. В ином случае идея покинуть защищенные стены родного города становилась дурнее, чем предполагалось изначально.
− Ну нельзя же отрицать существование таинственных явлений! − Мой напарник упрямо продолжал давний спор, облизывая нос горячим языком. − Не в наших краях, где живут бок о бок с русалками и домовыми… Тебе с такими мыслями надо в Епископархию идти, а не по дремучим поселкам шляться!
− Не сравнивай мою жажду наживы с жаждой наживы служителей веры, а виды нежити с мистицизмом, − воскликнул я. − Волшебства не бывает! Факт в том, что утопившись с горя, русалкой ты не станешь. Разве что кормом для них.
− Мне и не нужно. Чего хорошего, рыбиной стать?
Он устало вильнул хвостом.
Для обычного волка Селио был чересчур нескладным. Массивное туловище, а так же осмысленный взгляд выдавали в нем перевертыша. Лапы его походили на человеческие конечности, только изогнутые и покрытые длинной шерстью пепельного цвета. Именно такими созданиями славились Кумельганские леса и изощренные детские сказки.
Хорошо, что простой люд не привык разглядывать диких зверей. Их невнимательность частенько бывала нам на руку.
− Даже если нас не превратит в лягушек обманутая тобой старушка и не проклянет за кощунство Мерун, стоит быть осторожнее, − сказал Селио, принюхиваясь. − Чуешь? В воздухе так и веет тоской.
Я поежился, словно тулуп из овечьей шерсти совсем не грел. Пойти в Фензино нам посоветовал староста Дворов, уверяя, что в тамошней речке поселилось недоброе лихо.
Отчего-то оно повадилось воровать домашнюю живность, особенно выделяя кошек. Сперва думали на лесной народец, но потом стало очевидно, что дело не в них. Не могли они животных съедать, а головы рядком вдоль улицы ставить. Списали на злого духа. А значит, срочно требовалась помощь колдуна, которым по определенным причинам все считали меня.
