И были переулки немы,
И даже площади тихи.
Ведь что ни ветка – то стихи,
И что ни дерево – поэма…
Хм… Неплохо… Не Пушкин, конечно, но тоже… Сукин сын в некотором роде… А когда это пришло? Да позавчера, кажется. И снег, казалось, насовсем. И ветки кружевные, и тропинки по двору веером. Кошка прошла, брезгливо поднимая лапы, села на крышку канализационного люка, недовольно начала облизываться. Всем нравится, а ей, видите ли, не нравится. Нет уж, голубушка. Все радуются – и ты будь любезна.
Да, это позавчера было. А сегодня – ноябрь во всей красе. Стопроцентный такой ноябрь. Серый дождь с каким-то подобием снега, серая стена соседнего дома, небо неопределенно-серое… Просто широчайшая палитра оттенков. Глаз радует…
Из дома выходить не хочется. Но надо. Совсем не ходить – себе дороже. Нюша – елейным голоском: «Ирина Витальевна, Григорий опять напропускал массу уроков… Надо же как-то контролировать…» И понеслось!.. Нет, нервную систему поберечь надо. Пока она еще система.
Гришка натянул куртку, выскочил на лестничную площадку. Лифт, по обыкновению, был в состоянии глубокого летаргического сна. Перескакивая через ступеньки, доскакал до первого, вывалился в серое влажное утро. Остатки позавчерашнего снега неряшливо желтели кое-где посреди луж и упрямой газонной травы.
