По мне, так рассуждать поистине накладно.
Не философствую, – что вижу, то и ладно.
Терзаться? Проверять ревниво всякий шаг,
Чтоб попусту страдать? Да я себе не враг.
Что проку умствовать и мудрствовать лукаво?
Причин для горести искать не нужно, право.
Вот вы печалитесь теперь; из-за чего?
Дождемся праздника, чтоб праздновать его.
Считаю горе я пренеудобной штукой
И даром бы себя не стал терзать я мукой.
Подчас, наоборот, есть повод горевать,
Но я решил глаза на горе закрывать.
В любви нам суждено узнать одно и то же,
И с вашей участью в моей все будет схоже:
Уж если госпожа готовит вам обман,
Служанкой будет мне урок такой же дан.
Но места не хочу давать я подозреньям:
Мне говорят «люблю» – я верю увереньям,
И, чтоб счастливым быть, не нужен мне ответ,
Что друг мой Маскариль рвет волосы иль нет.
И если Гро-Рене красотка Маринетта
Расцеловать себя допустит без запрета
И будет надо мной соперник хохотать, –
Я в смехе от него не вздумаю отстать.
Тогда пусть судят все, кто веселей смеется.