Гостиная в доме графа Кефельда.
Сцена 1-я
Елена, дворецкий, слуга.
Дворецкий(слуге). Карточные столы уже расставлены?
Слуга. Да. Два для виста, один для бостона.
Дворецкий. Музыканты предупреждены?
Слуга. Ровно в половине десятого соберутся в большом зале.
Дворецкий. Хорошо… Пунш и чай подашь в будуар.
Елена(отрывается от письма, которое пишет). И не забудьте о сигарах. Вы отлично все устроили, но, прошу вас, вечером никуда не отлучайтесь.
Дворецкий уходит.
Слуга(докладывает). Графиня Госуилл.
Елена. Просите, просите же скорее!
Входит Эми Госуилл.
(К Эми.) Здравствуйте, дорогая! Как вы добры, что приехали пораньше. Мне так много нужно вам рассказать. Ведь в последнее время мы совсем не видимся: встречаемся на приемах – и только.
Сцена 2-я
Елена, Эми (охорашивается перед зеркалом).
Эми(жеманно). Вот я и решила, что будет чудесно, если я всех опережу, и мы целых полчаса сможем болтать с вами наедине! Я тоже должна рассказать вам тысячу новостей, и прежде всего о том, моя прекрасная венецианка, что своими черными очами и кудрями вы по-прежнему затмеваете наших голубоглазых и белокурых дам. В гостиных все взгляды обращены только к вам.
Елена. А мне кажется, что они прикованы к этим восхитительным рукам, к этой белоснежной шее, к этой талии, гибкой и тонкой, как змейка… Глядя на вас, я понимаю, как прав был ваш великий поэт, сказавший, что Англия подобна гнезду лебедей среди огромного пруда… Дорогая, не опасаетесь ли вы, что наши гости утонут в этом пруду? Почему вы не садитесь?
Эми. Сейчас сяду. Я изнемогаю от усталости. Понимаете, в Ньюмаркете были скачки – нельзя же их пропустить. Пришлось встать в десять часов, а мне такое безумие никогда даром не проходит: я потом весь день разбита. Поверьте, ни к кому, кроме вас, я не пошла бы сегодня… (Садится.) А чем занимались вы?
Елена. Ничем особенным. Обычными приготовлениями к вечеру.
Эми. Куда-нибудь выезжали вчера?
Елена. Да, в Друри-Лейн.
Эми. Что вы там смотрели?
Елена. «Гамлета» и «Сон в летнюю ночь».
Эми. Кто играл Гамлета? Янг?
Елена. Нет, Эдмонд Кин.
Эми. Почему же вы не дали мне знать, что у вас абонирована ложа на этот вечер? Я напросилась бы к вам.
Елена. И я была бы счастлива пригласить вас… Кин играл великолепно!
Эми. Да?
Елена. Это не то слово… Потрясающе!
Эми. Какой бурный восторг!
Елена. Вас это удивляет? Но вы же знаете, что мы, итальянки, все доводим до крайностей и не умеем скрывать ни презрения, ни восторга.
Эми. Я должна кое-что сказать вам, но сперва обещайте, что не рассердитесь на меня…
Елена. Обещаю.
Эми. И заранее приготовьтесь к тому, что услышите величайшую нелепость.
Елена. Говорите же.
Эми. Право, не знаю, как начать… Это неслыханная глупость!
Елена. Боже мой, скажите же, наконец!
Эми. Нас никто не может подслушать?
Елена. Вы начинаете меня пугать…
Эми. Ну так вот, разнесся слух, что вы слишком зачастили в Друри-Лейн.
Елена. И только? Что ж, вашим соотечественникам должно быть лестно, что иностранка поклоняется Шекспиру.
Эми. Да, но, говорят, в этом храме вы молитесь не богу, а его служителю…
Елена. Кому же? Янгу?
Эми. Нет.
Елена. Макриди?
Эми. Нет.
Елена. Кемблу?
Эми. Эдмонду Кину.
Елена. Какая бессмыслица! (Кусает губы.) Кто выдумал эту сплетню?
Эми. Разве доищешься, кто выдумывает сплетни? Они падают с неба…
Елена. И всегда находятся добрые приятельницы, которые подбирают их… Итак, я его люблю?
Эми. Говорят, до безумия.
Елена. И все меня порицают?
Эми. Скорее, жалеют. Как можно любить такого человека, как Кин.
Елена. Прошу прощения, графиня, я-то ведь еще не признала себя виновной. А почему, собственно, Кина нельзя любить?
Эми. Прежде всего потому, что он комедиант, и уж если мы не принимаем актеров в наших гостиных, то…
Елена…то не должны принимать и в будуарах. Однако с господином Кемблом я познакомилась именно в гостиной. У герцога Йоркского.
Эми. Да, он бывает у герцога.
Елена. Но если все двери распахнуты перед одним, как можно закрыть их другому?
Эми. Моя дорогая, у него такая ужасная репутация…
Елена. Неужели?
Эми. Только вы одна и не знаете этого. Ведь Кин – воплощение разврата, герой всех скандальных историй. Он хвалится тем, что у него было больше любовных похождений, чем у Ловласа, состязается в роскоши с наследным принцем и при этом способен, едва скинув мантию Ричарда, надеть лохмотья портового матроса и всю ночь шататься по тавернам. Домой его обычно приносят, потому что он уже не стоит на ногах. Так вести себя может лишь человек самого низкого происхождения.
Елена. Продолжайте, дорогая, продолжайте: я превратилась в слух.
Эми. Он увяз в долгах и, говорят, чтобы расплатиться с кредиторами, не гнушается извлекать выгоду из мимолетной благосклонности к нему наших великосветских дам.
