Пролог I. Школа жизни
Герион Линдон. 2103—2105, штат Вермонт, США
Мой папаша – Чарльз Линдон – рано приучил меня к охоте. Это было его главным развлечением в те редкие дни, когда он не пропадал пропадом в своих рабочих апартаментах, куда без разрешения ни я, ни мой младший брат-нытик Рэймонд не смели заходить. Он стремился сделать из меня своё подобие, но тогда и представить не мог, как далеко я уйду от его изначального бизнес-проекта.
В день, когда мне исполнилось восемь, отец разбудил меня до рассвета и объявил получасовую готовность: мне следовало умыться, позавтракать и полностью одеться для дальней прогулки. Когда я, уже собранный, спустился в гараж, он уложил в багажник машины зачехленное ружье, кейс с патронами, сумку-холодильник и несколько чучел уток и гусей, которых я принимал тогда за живых, но почему-то спящих птиц. Некоторые дела отец никогда не доверял ни роботам, ни слугам: сборы на охоту были тем священным ритуалом, исполнять который полагалось только самостоятельно.
Машину он выбрал на мой взгляд неприглядную; больше всего она напоминала мне гроб на колесах, не блистала изяществом линий, не манила стильной матовой чернотой или загадочной синевой. Со стороны можно было подумать, что из этого драндулета вот-вот посыплются в разные стороны болты да гайки. На самом же деле он оказался оснащен так, как я привык: автопилот, климат-контроль с регулятором влажности воздуха, кресла с массажем (хоть и обтянутые грубыми тряпичными чехлами) и бронированные стекла. Я попросил отца выдать мне смарт-очки, потому что хотел досмотреть в дороге мультик про нашествие инопланетян, но тот сказал, что сегодня мультики должны остаться дома. А здесь, в дороге, я должен разговаривать с ним, посматривать по сторонам и подмечать все необычное, хотя мне было сложно понять, что интересного можно увидеть на шоссе.
– Чтобы видеть, нужно иметь привычку, – сказал отец. – Кстати, ты задумывался, зачем мы сдались инопланетянам, которые раз в сто выше нас по развитию? Ты сам часто завоевываешь муравьёв или улиток?
– А если они вздумают поохотиться? Как ты охотишься на волков и медведей?
– Ха, а ты умеешь задавать вопросы! – отец потрепал меня по волосам. Он словно взял за правило прикасаться ко мне лишь тогда, когда я делал или говорил что-то исключительно для него приятное. А я в ту пору и не знал, что это такое – «уметь задавать вопросы». Даже не думал, что это еще и уметь надо… – Но даже тогда им не резон истреблять всех до единого. Иначе не на кого станет охотиться. Лично я подозреваю, что инопланетным охотникам нужны куда более крупные и опасные твари, за которыми можно гоняться по всей Галактике. А у нас несколько деревень на Марсе да русская база «Согдиана» на Луне – и та необитаемая…
Дорога то петляла меж холмов, то на многие километры тянулась прямо, мимо станций подзарядки «Линдон Пауэр», мерцающих огнями мотелей, закусочных и редких бензоколонок, по большей части навеки закрытых. Помню, отец, указывал мне на них и посмеивался: «Когда-то наш дальний предок, зверёк размером с крысу, жил бок о бок с тираннозаврами. И где теперь те тираннозавры?»
– За нами хвост, – сказал я, гордый тем, что смог по случаю ввернуть фразу, подслушанную в кинофильме. – Они нам отомстить хотят, эти самые тираннозавры, да?
За нами и вправду всю дорогу следовал «дом на колесах», двигаясь куда быстрее, чем обычно ездят подобные раритеты.
– Это охрана.
– А почему в такой странной машине?
– Чтоб не привлекать внимания. Для всех остальных мы самые обычные люди.
Как любитель шпионских фильмов я пришёл в восторг от этой игры. К тому же, никогда раньше я не отъезжал от нашего поместья так далеко. Именно тогда я впервые увидел, как отец ведёт автомобиль по-старинке, самостоятельно, не опасаясь быть осмеянным другими. Никогда, говорил он, нельзя отдавать контроль над своей жизнью – ни другим людям, ни даже самым умным машинам. Тот, кто ходит своими ногами, всегда будет иметь преимущество над тем, кто разучился это делать. Тот, кто научился добывать огонь с помощью бутылочного стеклышка, сильнее того, кто никогда не видел живого огня, пусть даже последних большинство. Тот, кто умеет охотиться, всегда в выигрыше перед тем, кто не умеет. Я слушал отца с восхищением и верил, что ему действительно есть дело до меня – ребенка и просто человека, а не наследника «Линдон Пауэр».
Мы позабыли свою дикую, животную сущность, говорил отец, но вместе с ней стали утрачивать и человеческие черты. На мой вопрос, как такое возможно, он пообещал свозить меня в «обычную школу» и познакомить с её учениками – но через пару-тройку лет, когда я подрасту.
– А разве моя школа – не обычная? – удивился я.
– Обычная – для таких, как мы. – пояснил отец, заговорщицки подмигнув. – Только вот мы не вполне обычные люди. Можно сказать – последние из оставшихся настоящих людей.
Я не понял последней фразы, но переспрашивать не осмелился. Не люблю походить на дурачка.
