В село он прибыл ранним утром. Розоватый свет солнечных лучей мягко озарял дощатые заборы, тёмные потрёпанные крыши и широкие, налитые летними соками листья плодовых деревьев. Невысокие, по большей части одноэтажные домики кособоко ютились вдоль дороги, своими резными крылечками и цветными наличниками вызывая стойкие ассоциации с дореволюционной Россией. Внимательнее присмотревшись к стареньким избушкам, Даниил подумал, что многие постройки действительно могли застать начало двадцатого века, и с невольным уважением дотронулся до почерневшего от времени бревна, благо отсутствие забора позволяло делать это всем желающим.
– Ну и чего мы тут стоим? – недовольно осведомились сверху.
Молодой человек вздрогнул и, подняв глаза, обнаружил в проёме чердачного окна юное, почти детское личико, которое при иных обстоятельствах наверняка можно было назвать миловидным. Сейчас оно неприветливо хмурилось, ясно давая понять, что нежданным гостям здесь не слишком рады.
– Доброе утро, – навесив на себя самую счастливую улыбку, выдал Даниил. – Не подскажете, где здесь можно снять комнату?
– У чёрта на куличках, – буркнула девушка. – Прямо и за кустами бузины налево.
Молодой человек впал в лёгкий ступор, а юная аборигенка с неохотой пояснила:
– Чёртовы Кулички – это местный холм, у его подножия одни пенсионеры живут, они любым деньгам рады. Только у тёти Клавы не снимайте.
– Спасибо, – обрадовался Даниил. – А почему не у неё? У вас тут жёсткая конкуренция, что ли?
– Да нет… – Девчонка мрачновато улыбнулась и напустила в глаза лёгкой таинственности. – Сами скоро поймёте.
Она исчезла из поля зрения, а молодой человек отправился в указанном направлении, с любопытством озираясь по сторонам. Село постепенно просыпалось и, прежде тихое, наполнялось шумным многоголосьем: отовсюду доносились звонкие крики детей, собачий лай и конское ржание. В нескольких дворах Даниил заметил телеги в рабочем состоянии и решил, что к автомобилям в поселении относятся с прохладцей, предпочитая более традиционный транспорт. Местные жители провожали его напряжёнными взглядами, однако вопросов не задавали, из чего он заключил, что приезжие тут хоть и редкость, но время от времени появляются.
Кусты бузины среди плотных придорожных зарослей молодой человек определить так и не смог, зато сразу увидел нужный холм. Указанный ориентир имел весьма своеобразную продолговатую форму, с двух сторон приподнимался к небу, к тому же был практически лыс. Теперь ясно, откуда пошло название достопримечательности – не надо обладать богатым воображением, чтобы признать в ней макушку с рогами.
Даниил остановился и принялся с интересом рассматривать возвышенность. Деревья на ней не росли, а трава была какой-то пожухлой, что особенно странно выглядело на фоне утопающего в зелени села. Зловещий вид слегка портил низкий домишко в полтора этажа, оказавшийся точно между «рогов». Оставалось только удивляться, кому пришло в голову поселиться в таком месте, да ещё на не облагороженном участке. Мысленно приписав жилище тёте Клаве, к которой ему категорически отсоветовали обращаться, молодой человек окинул задумчивым взглядом подножие холма, где тосковали приятные глазу ухоженные избушки, и решительно направился к ближайшей – с голубыми наличниками и припаркованным у крыльца трактором. Последний сиял свежей жёлтой краской, но чувствовалось, что на ходу он не был со времён «кукурузных» пятидесятых.
– Двести рублей в сутки, – донеслось из-за трактора.
Даниил не был уверен, что обращаются к нему, поэтому промолчал и медленно двинул вокруг древней техники.
У самой двери на низкой деревянной скамеечке сидел совершенно седой старик – испещрённое глубокими морщинами лицо, пронзительный взгляд выцветших, почти белёсых глаз и самокрутка в жёлтых потрескавшихся пальцах. Одет он был в свободные льняные брюки и рубаху-косоворотку. Где дед откопал такое чудо и сколько ему лет, сказать было затруднительно, но молодой человек прикинул, что меньше восьмидесяти быть никак не может.
– Здравствуйте, – громко поздоровался Даниил, понимая, что хороший слух в таком возрасте – большая редкость.
– Чего орёшь-то? – поморщился старик. Буквы «о» он проговаривал отчётливо и с каждой минутой всё больше напоминал персонажа русских сказок.
– Мне бы комнату…
– Сказал же – двести рублей. Чего понапрасну воздух сотрясать?
Молодой человек смутился и невольно бросил взгляд в сторону дороги. Видеть его за трактором дед никак не мог, да и вообще, похоже, мысли читать умеет… Он снова повернулся к собеседнику и успел заметить в старческих глазах откровенное ехидство.
– Согласен, – коротко буркнул Даниил, про себя подивившись местным расценкам.
– Это чтоб ты к Клавке не пошёл, – очень тихо пробормотал дед и, слегка прихрамывая, поднялся на крыльцо.
Молодой человек ошарашенно моргнул, решил, что задавать уточняющие вопросы – себе дороже, а загадочную Клаву теперь точно придётся обходить стороной, и последовал за стариком.
Сразу за крыльцом начинались просторные сени, в которых располагались огромный дубовый стол, заваленный всякими инструментами, алюминиевый умывальник и допотопный холодильник, своим мерным гудением разгонявший сонную тишину. Даниил потянулся было к тяжёлой закрытой двери, явно ведущей в жилую часть дома, однако немногословный хозяин недовольным покашливанием дал понять, что направление выбрано ошибочно, и указал в дальний конец помещения, где молодой человек, присмотревшись, сумел различить в полумраке деревянную приставную лестницу.
