Небо. Хмурое, или просто рассветное. Всё тело затекло, но это знакомо и привычно. Во рту срали кошки. Тоже пофиг. Главное, что где-то ещё осталось вино. Осталось оно исключительно потому, что водки было вдосталь. Водка кончилось, и пить после этого «Каберне» как-то совсем стрёмно. Так что сейчас есть шанс поправить головную боль, ломоту во всём теле и противный вкус во рту.
Андрей с трудом опёрся рукой о гальку, хрустнул суставами и попытался встать. Вчерашняя пьянка закончилась как обычно. Эти уроды Витька с Виталькой сдристнули, оставив его валяться. Ругался Андрюха более по привычке и от полноты испытываемых ощущений, чем от действительной злости. Никакой злости к друганам он не испытывал. В конце концов, водяру принесли они, было бы на что ругаться. А таскать его домой они пробовали. Но мамка так их отругала, что больше, наверное, не рискуют. И то верно: кто ж захочет огребать за хорошее дело? Да пох, главное встать. Вот. Вот, сидит. Сейчас ещё до «Каберне» доберётся, оно где-то в пакете должно было валяться, горло промочит, можно будет встать и идти домой.
Картину, представшую в предрассветное время похмельному парню, впору было списать на пьяный бред или чью-то злую шутку. Но Андрей точно знал, что уже проснулся, хоть и с бодуна, но уже проспавшись. А организовать подобный… сюр не мог никто. Потому что больше никого рядом не было.
Возле потухшего костра валялись объедки и остатки вчерашнего гульбища. Три одиноких пустых бутылки нестройным рядом светлели стеклянными боками, повернув горлышки в разные стороны. Рядом с белым мятым пакетом лежала пластиковая тарелка с остатками чего-то тёмного. Бутылка «Каберне» лежала горлышком в эту тарелку. И даже похмельному понятно, что содержимое бутылки как раз и темнеет на белом пластике. А рядом с тарелкой вытянулась лиса. Приоткрыв пасть и закрыв глаза, зверёк сладко дрых, не обращая внимания на человека. Андрей тоже открыл рот и оглядел эту картину несколько раз. В первый момент он решил, что зверь дохлый, и отвращение чуть не вызвало блевоту. Но потом заметил, как поднимаются и опускаются бока, после чего желудок подуспокоился. Осклабившись, Андрей протянул руку, взял бутылку и обнаружил, что в ней осталось пара глотков. А больше и не надо. Промочить горло, хотя бы просто промочить. Вино смыло дряной вкус, слабость и тошноту. Через минуту случилось чудо: в глазах прояснилось, слабость не исчезла, но всё же вполне можно и встать, и даже дойти до дома. Но лиса! Андрей ещё раз оглядел оставшуюся со вчера стоянку и ухмыльнулся. Злости на зверька, вылакавшего его «стратегический запас» не было, наоборот, ситуация его позабавила. Лиса! Припёрлась ночью. Открыла бутылку. Как лиса могла открыть бутылку без штопора? Наверное полночи старалась, поглядывая на спящего человека. Умудрилась направить выпивку не на камни, куда всё вытекло бы бесцельно, а в тарелку. И лакала в своё удовольствие. И напилась… да как он! Андрей встал, убедился, что стоит уверенно, поискал, чем бы прибить наглую воровку… И вдруг понял, что точно так же лиса могла бы ночью перегрызть ему горло. Нет, бред конечно, не будет лиса заниматься такой фигнёй, но ведь теоретически могла бы! А вместо этого несчастная зверюшка добиралась до бухла, рискуя разбудить хозяина выпивки и огрести уже действительно серьёзно. И напилась пьяная. Андрей водил взглядом по животному то вверх, то вниз, разглядывая пушистый хвост, скрещенные задние лапы, открытый рот, торчащее ухо… Убивать пьянчужку расхотелось. Да и не умеет он убивать. Но что с ней делать? Оставить так? Тоже не годится: в конце концов она украла его бухло! Да нет, дело даже не в этом. Просто прикольно: бухающая лиса! Гы!
Андрей подобрал куртку и набросил на дрыхнущего зверя. Лисица открыла глаза и попыталась сбежать, но с бодуна ей это удалось не так уж и сразу, а пока она скребла когтями по камням, Андрей ухватил её через куртку, перевернул и закутал в рукава. Поднял, утряс получившийся мешок. Собрал концы куртки, застегнул их, захлестнул рукава и двинулся домой.
Лиса в мешке иногда делала попытки выбраться. Через некоторое время парень почувствовал запах. Что ж, обоссаться в подобных условиях вполне нормально. Ничего, ничего! Ща я тебя дотащу домой…. Что он будет делать дома с лисой, Андрей не вполне понимал, да и не до того было. Через двадцать метров мешок с лисой вдруг обрёл вес. Через сто метров он оттянул руки. А через двести дыхание, и без того не особенно здоровое, стало вовсе свистящим, воздух вливался в горло как через узенькое отверстие, испарина покрыла лоб, голова опять начала раскалываться… Но Андрей упорно тащил добычу домой. Представляя, как обрадуется мать. Он представлял, как придёт и пошутит какой-нибудь цитатой из русской сказки, вроде «Глянь, старуха, я тебе там воротник привёз». Не «старуха», конечно, а «мамочка», но должна ж догадаться. Весь в розовых мечтаниях он с трудом встряхивал свой груз, когда тот пытался ворочаться, и тащился дальше.
На половине пути до дома руки загудели так, что захотелось сбросить лису, дать пинка, надеть куртку и дальше лететь, как на крыльях. Но парень просто присел на край дороги, положив перед собой куртку с лисой, отдышался, пиная каждый раз, когда зверь шевелился слишком активно.
